А за миллион лет многое может случиться. Ньютон создал современную физику в течение жизни одного поколения. Сотня менее талантливых людей добилась бы того же за тысячелетие.

Для человечества коэффициент умственного развития в среднем приближается к ста. У гениев он может достичь двухсот. У дебилов снижается до шестидесяти. Необъяснимое стечение обстоятельств одарило человека таким могучим разумом. Он мог бы обойтись и меньшими способностями.

А если средний коэффициент у галактов составляет семьдесят пять, то их самые блестящие представители поднимались, скажем, до ста пятидесяти.

Визг отпрыгнувшей от стола официантки прервал размышления Хастинга. Когда она повернулась к ущипнувшему ее Бронни, тот добродушно улыбался.

Джо Хастинг успокоил официантку. А после завтрака показал галактам достопримечательности Нью-Йорка и продал им Бруклинский мост.

Зовите меня Джо

Зовите меня Джо

С потемневшего востока налетел ветер, гоня перед собой облака аммиачной пыли. Через пару минут Эдвард Англси уже ничего не мог разглядеть.

Он вцепился четырьмя когтистыми ступнями в каменные осколки почвы, сгруппировался и попытался ощупью найти на земле свою небольшую плавильню. Ветер выл в голове сумасшедшим гобоем. Что-то вскользь ударило его по спине, так что выступила кровь. Вырванное с корнем дерево пронеслось над головой и рухнуло на расстоянии в сотню миль. Высоко над головой, там, где в ночной вышине бурлили облака, молнии разбили небо на мелкие осколки.

В ответ по ледяным вершинам гор прокатился гром, и красное густое пламя вырвалось из-под склона холма и с грохотом ринулось вниз, в долину. Под ногами все заходило ходуном.

«Взрыв натрия», – подумал Англси среди этого шума, напоминавшего несмолкающую барабанную дробь. Огонь и молнии обеспечили достаточно света, чтобы найти свой аппарат. Он поднял инструменты мускулистыми руками, хвостом вцепился в мульду и начал проламывать себе путь по туннелю к своему логову.

Каменные стены были укрыты сверху водяной крышей, намертво замерзшей под лучами далекого солнца и сжатой многотонной атмосферой, непомерно тяжким грузом давившей на каждый квадратный дюйм. Воздух проникал сюда только через крошечный дымоход, комната освещалась лампадкой на древесном масле, в которой сгорал, давая тусклый свет, водород.

Англси распластал свое аспидно-голубое тело на полу, пытаясь перевести дух. Не было смысла в чем-либо винить бурю. Аммиачные штормы часто возникали на закате, и с этим ничего нельзя было поделать, только пережидать. Все равно он страшно устал.

Утро настанет примерно через пять часов. Он надеялся, что этим вечером ему удастся сделать его первый топор, но, наверное, лучше заняться этим при свете дня.