– Ты ведь не часто бывал на Кундалоа после войны? – спросил Скорроган.

– Нет, только три раза, с очень краткими деловыми визитами. Это процветающая система. Солнечная система помогла им снова встать на ноги.

– Процветающая… да-да, действительно, – на мгновение улыбка тронула уголки рта Скоррогана, и это была печальная улыбка, как будто он еле сдерживал слезы, теряя над собой контроль. – Суетливая, успешная маленькая система со всеми своими тремя межзвездными колониями.

Внезапным злым жестом он ударил по элементам контроля ближнего действия, и корабль нырнул к поверхности. Они сели на окраине большого космопорта Кундалоа-сити, и роботы околостартовой площадки принялись за работу, проверяя корабль и окружая его защитным куполом.

– И что теперь? – прошептал Тордин. Внезапно он почувствовал смутную тревогу, понимая, что ему не понравится то, что он увидит.

– Просто небольшая прогулка по столице, – сказал Скорроган. – Может, еще несколько коротких полетов вокруг планеты. Я хотел, чтобы мы явились сюда неофициально, инкогнито, потому что это единственный способ посмотреть на настоящий мир, на повседневную жизнь здешних обитателей, что гораздо важнее и фундаментальнее любой статистики и экономических графиков. Я хочу, чтобы ты увидел, от чего я спас Сконтар, – и снова та же горькая улыбка. – Я отдал жизнь за мою планету, Тордин. Как минимум пятьдесят лет своей жизни, полные одиночества и позора.

Они вышли через ворота в шумный город, закованный в сталь и бетон. Вокруг суетились здешние жители, текли нескончаемые потоки в разные стороны и чувствовалась неугомонная энергия цивилизации Солнечной системы. Было очень много землян, которые приехали на Авайки по делам или за развлечениями, были также и представители других рас. Но большую часть толпы, естественно, составляли местные кундалоанцы. Иногда их очень трудно было отличить от землян. В конце концов, два этих вида были очень похожими друг на друга, тем более что все кундалоанцы носили земную одежду.

Тордин озадаченно встряхнул головой, пытаясь избавиться от морока, навеваемого ревом голосов.

– Я ничего не понимаю, – закричал он Скоррогану. – Я знаю кундалоанский язык, оба наречия: лауи и муаса, однако…

– Конечно же нет! – ответил Скорроган. – Большинство из них говорят на языке Солнечной системы. Родные языки уже не в ходу.

Пухлый землянин в яркой спортивной одежде кричал на апатичного местного торговца, стоящего перед своим магазином:

– Эй ты, парень, быстро приносить мне сувенир чоп-чоп…

– Пиджин[62], – скривился Скорроган. – Ему тоже не долго осталось, так как все молодые кундалоанцы учатся говорить на языке Солнечной системы с младенчества. Но туристам все равно.