Массовка слилась воедино?

Аня… Она где-то там… Но после – самое важное сейчас происходит внизу.

Там, на арене, у подножия шатких трибун стоит человек – голый по пояс, с длинными лоснящимися космами волос. За его спиной – еще кто-то, на коленях, сгорбленный…

Массовка замерла в предвкушении. Это не просто развлечение. Во всем происходящем – сакральный смысл, понять который непросто, вернувшись из далекой реальности. Надо просто созерцать – и ждать…

– Достойные! – негромко произнес Херувим, но слова его с готовностью подхватило эхо. – Я обращаюсь к вам так, потому что сегодня мы расстанемся с последним колеблющимся… Это будет позже. А сейчас мы должны решить, что делать с отступниками.

Херувим сделал шаг в сторону, и стало видно: коленопреклоненных фигур две. Одна мужская, другая женская. Лиц «отступников» не видно, они теряются в зыбком мареве, искажающем пространство, размеры и само время.

И только голос Херувима отбивает собственный счет секундам, как метроном, который решил, что вправе управлять временем.

– Мы просили Хозяина ниспослать нам самые мучительные испытания. И он услышал нас.

Низкий, одобрительный гул пробежал по трибунам. Соседи бормотали что-то, трясли кулаками, скулили, рыдали. Сам Артемий почувствовал, что да – массовка переживает ужасные испытания. Может, дело в этой атмосфере, в этом зелье, которое сыпали в огонь? Этот запах, витавший в воздухе, казался знакомым. Похоже на порошок, что используют шаманы в своих встречах с духами умерших.

Неужели он, вместе со всей обезумевшей массовкой, безвозвратно погрузился в мир, откуда нет дороги назад? В котором самое ничтожное явление жизни может обернуться непроходящим кошмаром?!

На него пялились со всех сторон – со страхом, с сочувствием, со злобой. Артемий не сразу осознал, что он кричит во всю глотку срывающимся голосом. А все смотрят на него и ждут – когда прекратится звук, прервавший речь великого мессии.

Херувим тоже терпеливо ждал. Тем более, что к Артемию присоединился еще кто-то. Только не криком – надрывным рыданием, переходящим в бессвязное бормотание…

Наверное, так и проходило это непрекращающееся испытание.

Снова тишина. Херувим продолжил, как ни в чем ни бывало.

– Хозяин видит и слышит нас. Спасение близко. Только тьма не желает нашего воскрешения. Она хочет поглотить путь, что осветил для нас Хозяин. Она ненавидит нас, как только может тьма ненавидеть свет…

Массовка рычит – дружно, как огромный рассерженный зверь. И те, двое, у ног Херувима вздрагивают, подымают испуганные лица.

Старик.

Аня.

Артемий в оцепенении смотрел на них и не мог пошевелиться – тело отказывалось служить ему, словно потеряв всякую с ним связь. Происходило что-то невозможное, немыслимое…