Она засмеялась.

– Кто-нибудь давно должен был убить тебя.

– Ты точно не хочешь меня уговорить? – спросил Сетенай. – Я бы предпочел, чтобы меня уговаривали.

Тал безнадежно оглядывался вокруг в поисках выхода, но выхода не было, разве что он решит выпрыгнуть из окна: хотя с учетом всего происходящего, это не казалось такой уж отвратительной перспективой.

– Я знаю, кто ты, Белтандрос, – сказала она. – Меня поражает, что никто больше не догадался. Никто никогда не спрашивал тебя, откуда ты? Или о твоей семье? Где ты заработал деньги или научился магии? Не в Тлаантоте, это точно, и все же ты канцлер уже более сорока лет, не считая пары лет в изгнании.

– Я учился повсюду, – сказал он. Тал, невольно ловивший каждое слово, заметил в его голосе настороженную нотку.

– А до этого ты был астрономом в Салкании. Сто лет назад служил советником одного из кланов в Дамогаде. А еще на сто лет раньше в Тлаантоте правил первый канцлер Сетенай. У меня найдутся подтверждения всему этому и многому другому.

– А ты не сидела сложа руки, – заметил Сетенай. Тал встал и, подкравшись к двери в кабинет, заглянул в комнату: они сидели лицом друг к другу, опустив головы, как будто приготовились к схватке за ценный приз.

– Как и ты, кажется, – сказала она. – Если я ошибаюсь, открой Реликварий и докажи это.

Сетенай затянулся сигарой.

– Ты разве не слышала? Он открывается только перед троном и земной обителью Тысячеглазой Госпожи.

Оранна пронзительно рассмеялась.

– Я знаю. Антрацитовый Шпиль превратился в руины после падения Старой Ормарии несколько тысяч лет назад, и все же оттуда ведет черный ход в твое поместье. – Она встала с кресла и подошла к нему, как будто подначивая его бросить ей вызов.

– Знаешь, что всегда меня интересовало? – спросила она. – Если трон Ирискаваал действительно был разбит, что стало с осколками? Тысяча фрагментов, и каждый пытается понять, что он утратил, и у каждого лишь тень силы и ярости.

– Разумеется, есть Сирена, – сказал Сетенай. – И я слышал, что ты освободила какое-то несчастное существо из Пустого Монумента…

– Нет, – сказала Оранна. – Два фрагмента не объясняют ничего. Осколки должны были долететь до каждого из миров. Мы бы не смогли оправиться от этих ран.

– И что же ты хочешь этим сказать? – спросил он. – Что трон цел?

– Не в том виде, как раньше, – сказала Оранна. – Ирискаваал знала, что ее народ предал ее, и что враги ведут на нее охоту. Поэтому она пришла к самым доверенным и любимым из своих последователей, и вместе они составили план. Я не ошибаюсь, Белтандрос?