— Окно-то
Барышня чуть не плакала, глядя на скобленую стену.
М. принялся мучительно вспоминать, где вчера было окно. Вроде, там и было? Или не там? Но Манюня-то должна знать, где у ней окна в доме! Не может такого быть… И, главное, никаких следов!
С окна-то все началось, но дальше как прорвало. Водокачка на Алексеевской вдруг сместилась на сажень вбок, а вода из нее полдня (и многие видели!) сама собою висела в воздухе, пока все также само собой не исправилось. Вороны, летавшие задом наперед по Замоскворечью. Яузский мостик, вставший ни с того ни с сего вдоль русла, так перепугавший бывших на нем, что они попрыгали в воду, включая дам. Всего и не перечислить.
Окно в Манюнином доме, кстати, так и осталось на новом месте.
И все это, известно одному М., имело своей причиной зловредный распоясавшийся цилиндрик, который он теперь исследовал день и ночь, заработав на этом первые неизгладимые морщины лица.
Терра инкогнита
Терра инкогнита
В ветряный августовский день, в начале третьего по полудню, когда обед уже завершился, но столовая еще принимала нерасторопных, Илья вышел из нее в одиночестве и там, спасаясь от запаха вареной капусты, назойливых коллег и зеленой скуки, поднялся по узкой, лепившейся к стене лесенке. Она кончалась небольшой замусоренной площадкой с низким потолком и железной дверцей, в которую человек комплекции выше средней не пролез бы даже смазанный маслом.
Не будем скрывать, Илья был любопытен, даже любознателен иной раз. Совсем уж ватные фуфелы в жизни не пойдут на матфак (авторская шпилька гуманитариям) и вряд ли в чем-нибудь вообще преуспеют. Илья успешно его закончил, не менее успешно «забил» на науку в поисках пропитания, кое-что заработал на «черный день», но все еще грезил немного тайной, разбавленной до случайных статей и сериалов от «Би-би-си».
Теперь, поддавшись благородному чувству, он дернул на себя дверцу, ожидая, что та закрыта. Но она отворилась. В лицо ударил сквозняк с амбре душной складской утробы. За дверцей было темно.
Илья не был юн, но в происходящем виделось что-то сказочное, сматывавшее со счетчика годы — заброшенные тоннели, шкафы с секретом и тому подобные инструменты волшебного ремесла так преступно притягательны… Тем более, когда одолевает скука после обеда, основанного на капусте, постном масле и болтовне.
Глянув вниз и не обнаружив свидетелей, Илья боком шагнул за дверь. Сквозняк тут же с лязгом ее захлопнул.
Подавив едкую волну паники, он глубоко и шумно вдохнул, вытащил из кармана коробок и зажег спичку, обнаружив себя внутри длинного коридора, конец которого терялся где-то вдали. Спичка, от которой и так было мало толку, погасла, не дав рассмотреть детали. Когда сгорели вторая и третья, а глаза привыкли к темноте, оказалось, что проход слабо освещен — достаточно, чтобы продвигаться по нему, минуя расставленные преграды.