– Недди, – удивился Джеймс, непроизвольно стиснув дверную ручку. – Что ты здесь делаешь? Кого-то еще убили?

– Нет, сэр, – пробормотал мальчишка, роясь в кармане. Наконец, он выудил мятую бумажку и сунул Джеймсу. – Пока ничего не слышно о том, чтобы убили кого-то из Сумеречных охотников.

Ничего не слышно. Убийца сегодня не нанес очередной удар. Джеймс испытал облегчение, смешанное с разочарованием: сегодня он знает не больше, чем вчера. Убийства происходили беспорядочно, не каждую ночь, а через день или через два. Джеймс не мог быть уверенным, что новых смертей не будет, и не знал, что делать сегодня ночью. Веревки почему-то не помогли.

Развернув бумажку, Джеймс узнал почерк Томаса. Он быстро просмотрел письмо. Мэтью повез Корделию на прогулку, чтобы помочь ей развеяться; Томас и Кристофер скоро придут на Керзон-стрит. «Я знаю, что смерть Элиаса явилась для тебя потрясением, – писал Томас. – Но ты держись. Райза сказала, у тебя был такой вид, будто тебя самого приговорили к смерти».

– Выходит, у вас порядок? – спросил Недди. – А если порядок, мне чаевые будут?

Джеймс принялся искать в кармане шиллинг, и, подняв голову, заметил, что мальчишка в изумлении разглядывает огромный сверкающий экипаж, подкативший к крыльцу. Джеймс недовольно нахмурился, узнав карету Фэйрчайлдов по эмблеме в виде крыльев фэйри. Неужели это Шарлотта?

Джеймс вложил монету в ладонь Недди и велел ему уходить. В этот момент дверца кареты открылась, появилась миниатюрная ручка в серой перчатке, затем пышные юбки цвета слоновой кости и светлая норковая шубка. Наконец, Джеймс увидел сложную прическу, сооруженную из необыкновенных белых волос, сверкавших на солнце, словно серебро.

Это была Грейс.

Корделия нашла в сумочке длинный шерстяной шарф и обмотала голову вместе со шляпой, чтобы головной убор не унесло ветром. Несмотря на довольно интенсивное движение на улицах Лондона, маленький автомобиль несся со сказочной быстротой; ему удавалось проскользнуть там, где не могли проехать громоздкие кареты. Они протиснулись между омнибусами, задели тележку молочника и едва не вылетели на тротуар. Ошеломленная Корделия придерживала шляпу руками. Рабочие, шагавшие слишком близко к проезжей части, осыпали их бранью.

– Прошу прощения! – крикнул Мэтью, ухмыляясь, затем ловко развернул машину и рванул к очередному перекрестку.

Корделия сурово посмотрела на него.

– Ты действительно знаешь, куда ехать?

– Конечно, знаю! У меня есть карта.

Он вытащил из кармана тоненькую книжечку в красном тканевом переплете и протянул ей. На обложке было вытиснено название: «Дорога в Бат».