– Кто такие смертники? – спрашивает Паша, легонько тронув ее за локоть.

Ах ты, задумалась и пропустила начало лекции. Видимо, Дружинин решил пройтись по НОМам, неорганизованным объединениям молодежи.

– Смертники, – тихо говорит Марина, – это такой НОМ, популярный лет пять-десять назад. Поклонялись Заграничью, говорили, что надо уже здесь вести себя как мертвые, чтобы не бояться Последнего Перехода. Правда, они никогда настоящих мертвых не видели, поэтому одевались во всё черное с серебром, а вовсе не как мертвые одеваются. Несколько лет назад вышли из моды и почти не встречаются.

– Ага, – кивает Паша. – Откуда ты только все знаешь?

– Учебники читаю, – отвечает Марина, что, конечно, тоже правда. Но смертников-то она просто помнит: когда-то была знакома с девочкой Лёлей, называвшей себя смертницей Аннабель. Однажды ночью, почти шесть лет назад, они выдержали тяжелый бой в заброшенном доме… бой, в котором снова погиб Ард Алурин, ветеран Великой войны, даже в Заграничье сохранивший верность живым и пришедший тем вечером, чтобы спасти пятерых живых детей.

– Конечно, смертники возникли не сами по себе, – продолжает у доски Дружинин. – Все эти годы их подпитывали деньгами, одеждой и литературой из Заграничья. Нетрудно увидеть за этими далеко не невинными детскими шалостями длинные уши Конторы.

Редкая лекция в Академии обходится без упоминания Конторы – главного разведывательного управления Заграничья. Однокурсники Марины уверены, что Контора – главный враг Учреждения, и в будущем им предстоит увлекательная борьба с агентами, которых она тайком засылает к живым. Впрочем, Марина об отношениях Учреждения и Конторы знает куда больше – но, конечно, никому не рассказывает.

– Смертники – самый яркий, но далеко не самый опасный НОМ, – продолжает Дружинин. – Некоторые НОМы маскируются под обычные молодежные движения. Возьмем, к примеру, поклонников походной песни – они называют себя пэпэпэшниками. На первый взгляд – невинная забава: молодые люди отправляются в лес и поют там под гитару походные песни. Но о чем они поют? Часто в этих песнях подвергается осмеянию то, что нам дорого, то, что свято для всего мира живых! Ой, не случайно они собираются по ночам, когда агенты мертвых могут ходить, не боясь солнца, ой, не случайно!

Вот за это я не люблю Дружинина, думает Марина. Вечно у него где попало торчат длинные уши Конторы, и за каждой идеологически чуждой шуткой стоит зловещее Заграничье. Вот ни фига я не верю, что мертвые стоят за пэпэпэшниками. Даже в то, что они стояли за смертниками, ни фига не верю.