– Туле! – воскликнул Фалькони.

– Такого просто не может быть, – сказал Вишал.

– Вот именно, – поддакнул Грегорович.

Вновь прибывшие разгонялись гораздо быстрее, чем любой из прежних кораблей медуз. 60 g. 100 g. Еще больше. От вида их кораблей даже на мониторе болели глаза – ярчайшие факелы, заметные с расстояния в несколько световых лет. Корабли подлетели вплотную к медузе, за которой гнались. Когда они сблизились, корабль медуз выпустил маскировочное облако дипольных отражателей, и компьютер раскрасил в красный цвет лучи лазера, которые в противном случае не были бы видны. Пришельцы стреляли в ответ, снаряды сплошным потоком летели в обе стороны.

– Ну что ж, на один вопрос ответ получен, – прокомментировала Нильсен.

Один из трех пришельцев вырвался вперед и сходу протаранил корабль медуз.

Оба судна исчезли в ядерной вспышке.

– Ого! – вскрикнул Триг.

Он вошел из коридора и устроился рядом с Нильсен. Паренек был уже не в бронескафандре, а в обычном своем обвисшем комбинезоне. Левое запястье в гипсе из пены.

– Грегорович! – окликнул Фалькони. – Можешь показать один из этих кораблей вблизи?

– Минуточку, – ответил разум корабля.

На несколько мгновений колонки «Рогатки» наполнились той бессмысленной музыкой, которая обычно играет в колл-центрах. Затем голограмма сменилась: слегка расплывшийся кадр одного из новых кораблей. Этот корабль был темным, почти черным, и пронизан кроваво-оранжевыми венами. Асимметричный, со странными выступами, углами, шероховатыми выпуклостями, он больше походил на опухоль, чем на космический корабль. Как будто был выращен, а не построен.

Никогда Кира не видела ничего подобного, и Кроткий Клинок, насколько она понимала, тоже такого не встречал. Кривой-косой облик вызывал неприятные ощущения, трудно было придумать причину, побудившую кого-то создать такую странную, извращенную машину. Это явно не работа медуз: они предпочитали белый цвет, гладкие поверхности, радиальную симметрию.

– Смотрите! – сказал Фалькони и переключил голограмму на общий вид системы.

Повсюду в системе Шестьдесят первой Лебедя красные точки устремлялись и к кораблям медуз, и к кораблям людей, без разбора. Медузы поспешно меняли курс, чтобы отразить врага, и это означало, что «Рогатка» получила отсрочку.

– Капитан, что происходит? – спросил Триг.

– Не знаю, – проговорил Фалькони. – Все пассажиры вернулись в свой трюм?

Паренек кивнул.