Но тут моя рука срывается. Я лечу вниз, и мой крик разносится по всему ущелью. Пытаюсь зацепиться за небольшие выступы и корни, но не могу. Горячо молюсь Мердане и другим нашим богам, чтобы что-то замедлило мое падение. Но вот мое тело ударяется о землю, и я кричу, хотя мозг еще не успел осознать, что произошло. Пытаюсь вдохнуть, но не могу.

Наконец мне удается восстановить дыхание, но тут же с губ срывается нечеловеческий крик. Я сломала ногу и не могу подняться. Сворачиваюсь калачиком, слезы застилают глаза, и во рту все горит.

– Что ж, – раздается насмешливый голос Невана, – не лучшая была затея.

Застонав, я пытаюсь встать, но мои мышцы не повинуются, и сломанная нога снова и снова подгибается. Сквозь слипшиеся от слез ресницы я вижу, что он стоит совсем рядом и недобро усмехается. Конечно, он же может переноситься на расстояния с помощью своей магии. Нет. Я не буду опускать перед ним глаза. Мне мучительно больно, и все же я поднимаюсь. Стою перед ним, вся в поту, в пыли, в крови и слезах. Сплевываю кровь вперемешку с желчью и грубо вытираю рот, глядя при этом на Невана:

– Время еще есть.

Это, конечно, так, но на горизонте, обрамленном круто поднимающимися базальтовыми стенами широкого ущелья, уже занимается заря. Времени катастрофически мало. Поэтому я, хромая, тащусь дальше, даже когда с каждым шагом все внутри меня кричит сдаться. Но я не могу. Только не сейчас, не после всего, что произошло.

Неван идет рядом со мной.

– Вполне возможно, что ты доберешься туда вовремя. Даже с твоей ногой.

Не смотрю на него. Только вперед, на горизонт.

– С чего это вдруг ты меня подбадриваешь?

Он шагает вперед и тут же резко поворачивается на пятках, так что оказывается ко мне лицом. Руки держит в карманах, как будто мы на прогулке.

– Поверь, это еще не самое худшее, что могло с тобой случиться.

Жаль, что я не могу его столкнуть. Вместо этого продолжаю двигаться в своем темпе.

– А что тогда самое худшее? От твоей нескончаемой болтовни у меня скоро пойдет кровь из ушей?

– Кровь. Как верно ты это угадала, – объясняет он таким восхитительным тоном, какого я никогда не слышала у него. Он звучит фальшиво. – Ведь именно этим питаются ледяные драконы.

Я слегка запинаюсь и пошатываюсь. Но потом как ни в чем не бывало расправляю плечи.

– Ты просто жалкий неудачник.

Он звонко смеется, и мистические фиолетовые отблески рассвета сменяются более мягкими оранжевыми, розовыми и красными.

– Ночью они застывают во льду, но первые солнечные лучи пробуждают их ото сна. И когда просыпаются, они голодны. Очень голодны.