– Точно? – сомневается Гаус.

– Точно, старик. Бенеш врет и не краснеет, чтобы тебя спровоцировать.

– Он уже труп, поверь, – твердит Вим, тряся головой.

– Разделаешься с ним позже, обещаю. А теперь успокойся, сейчас не самый подходящий момент.

Если бы Вим бросился перед воротами на Бенеша, тот мог бы применить оружие и безнаказанно пристрелить Гауса. Я только что сдал пост Усилю, и теперь там несет службу его отделение. Только глупец или полный безумец решился бы напасть на часового.

Водяная Блоха и Баллард хлопают Гауса по спине, охотно подтверждая мою ложь. Тот перестает метаться, лишь время от времени повторяя: «Не прощу этому хряку». Я лично не возражал бы, если бы этой же ночью он забил Бенеша насмерть и закопал в песке – всем стало бы только лучше. Кто-то мог бы даже спросить, почему такие люди, как Хейнце или Дрейфус, умирают, а такие, как Бенеш, продолжают ходить по земле, провоцируя других.

Подобный вопрос лишь доказывал бы серьезную наивность и искривление мозгов у того, кто его задал.

Мне нужно спешить – лейтенант Мерстрем уже скрывается в дверях здания.

В самом деле, весьма странно понимать слова, произнесенные на чужом языке. Понимать их все лучше, видеть второй слой смыслов и вплетенные во фразы чувства – злость, решимость и едва скрываемую гордость армая.

Меня допустили к разговору лейтенанта Остина с Хаваром Салтиком, чем я жадно пользуюсь. Но пока что он лишь повторяет свою просьбу, пытаясь убедить «господина офицера», что его сосед не причинил никому вреда. Все они, все их селение, – жертвы этой войны, может, даже в большей степени, чем мы. Неми сидит рядом с Остином, шепча ему на ухо, что сказал староста, и лишь иногда задает вопросы.

Я перевожу все стоящему у стены сержанту.

– Они – жертвы? – возмущается Голя. – Гребаные коллаборационисты!

– Те из Палат-Горга – наверняка.

– Они все одинаковые, Маркус. Стоит на мгновение отвлечься, и они всадят тебе нож в спину, а потом еще дважды провернут.

Возвращается лейтенант Мерстрем с майором Вилмотсом и капитаном Беком. Становится по-настоящему тесно, так что капитан предлагает всем выйти, кроме офицеров, а также Неми и меня. Он объясняет Вилмотсу, что я знаю армайский и могу пригодиться. Хорошо, что ему об этом уже известно. Майор смотрит на меня холодным испытующим взглядом.

Командир роты явно пришел с готовым решением в голове, поскольку разговор длится недолго. За освобождение жителя Кумиша он требует полного сотрудничества, информирования обо всем, что происходит в окрестностях, и готовности принимать наши патрули, пусть даже ежедневно. Староста, не колеблясь, соглашается. Вилмотс тоже не возражает, но как бы между делом добавляет, что нас интересует история холма Отортен.