— У меня голова идет кругом, — сказала Фей. — Какая-то византийщина.

— Но черт побери, эвакуация ведь была, — сказал Эрни. — Об этом писали в газетах.

Доминику пришло в голову пугающее объяснение, от которого волосы на его голове встали дыбом.

— Что, если все находившиеся тем вечером в мотеле подверглись заражению, испытав на себе действие биологического или химического оружия, которое везли в Шенкфилд? А армия и правительство решили замолчать эту историю, чтобы избежать нападок в прессе, выплаты миллионов долларов по судебным искам и раскрытия совершенно секретной информации? Может быть, они перекрыли дорогу и объявили, что все эвакуированы и в безопасности, а на самом деле мы все это время оставались здесь. Они использовали мотель как клинику, обеззараживали нас как могли, вычищали из нашей памяти воспоминания о происшествии, вводили в нас ложные воспоминания, чтобы мы никогда не узнали о случившемся.

Несколько секунд они потрясенно смотрели друг на друга. Не потому, что такой сценарий казался абсолютно верным: вовсе нет. А потому, что это был первый сценарий, хоть как-то объяснявший психологические проблемы, с которыми они столкнулись, и одурманенный вид людей, запечатленных на поляроидных снимках.

После этого Эрни и Фей стали выдвигать возражения. Эрни заговорил первым:

— В таком случае было бы логично сделать так, чтобы наши фальшивые воспоминания точно соответствовали их легенде прикрытия о разливе токсичных материалов и эвакуации. Именно это они сделали с нами двумя, с Джеймисонами, с Недом и Сэнди Сарвер. Но почему то же самое не сделали с вами? Почему они заложили в вас другие воспоминания, в которых нет ничего про эвакуацию? Иррационально и рискованно. Я что говорю: радикальные различия в наших воспоминаниях фактически доказывают, что вам, или нам с Фей, или всем нам промыли мозги.

— Не знаю, — сказал Доминик. — Это одна из загадок, которые предстоит разгадать.

— В вашей теории есть еще один изъян, — сказал Эрни. — Если мы получили биологическое заражение, они бы не отпустили нас через три дня. Испугались бы заражения, эпидемии.

— Ну хорошо, — сказал Доминик. — Допустим, это был химический агент, а не биологическое оружие. То, от чего организм можно очистить.

— И все равно не складывается, — возразила Фей. — В Шенкфилде разрабатывают смертельно опасное оружие. Отравляющий газ. Нервно-паралитический газ. Чертовски опасные материалы. Если бы нас накрыло такое облако, мы бы умерли на месте, или получили повреждение мозга, или стали калеками.

— Может быть, это агент замедленного действия, — сказал Доминик. — Порождает опухоли, лейкемию и прочее, и все это появляется через три-пять лет со времени заражения.