Наконец он тоже остановился. С трудом переводя дыхание, Ксейн с удивлением обнаружил, что его товарищи не только не вспотели, но и почти не запыхались.

Ему было трудно уложить это у себя в голове. Он знал, что сам физически превосходит молодых людей своего возраста, но эти парни казались заводными игрушками, а не людьми.

– Ты такой же, как мы, – шепнул ему Третий. – Тебе нужно только немного потренироватся.

Вдруг он резко замолчал и обернулся. Ксейн проследил за его взглядом: прямо на него шёл инструктор с хлыстом в руке. Сердце юноши на мгновение остановилось.

– Нет, – пробормотал он. – Нет!

Юноша попытался податься назад, но его товарищи уже крепко держали его впятером.

– Отпустите меня! – закричал он. – Предатели, сволочи! Оставьте меня в покое!

Но Ксейна уже опустили на колени и раздели. Повязки с его спины снимал курсант Третий.

– Не ухудшай своего положения, – сказал Третий. – Наказание за то, что ты пришёл последним, – это три удара. Но если ты будешь сопротивляться, они превратятся в восемнадцать.

Стиснув зубы и захлёбываясь слезами, дрожащий от гнева, страха и унижения, Ксейн стоял на коленях и ждал выговора инструктора. Но его не последовало. Внезапный и резкий удар заставил юношу выгнуться всем телом и закричать. У него даже не было времени на сопротивление. Второй и третий удары не заставили себя ждать. Они были такими же резкими и сильными, как первый, и раны, которые едва начали заживать, раскрылись и закровоточили с новой силой. Наконец Ксейна отпустили, и, обессилевший, он повалился на землю.

– Видишь, как быстро? – сказал Третий. – Нужно лишь перетерпеть, и можно двигаться дальше. Если, конечно, ты не удлиняешь себе наказания.

Ксейн не ответил. Он всё еще стоял на четвереньках и дрожал, как осиновый лист.

Ульрикс дал ему минуту на то, чтобы ополоснуться холодной водой, и разрешил продолжить обучение без рубашки.

Они делали ещё множество упражнений: на силу, гибкость и скорость.

И каждый раз Ксейн был последним и получал свою порцию порки.

Через некоторое время Ульрикс объявил о первом за это бесконечное утро перерыве.

До казармы Ксейну помог добраться один из курсантов: сам он стоять на ногах был уже не в состоянии.

Юноше обработали и перевязали раны, а затем провели в столовую, где он, наконец, смог позавтракать.

«Я не выдержу, – бормотал он себе под нос, всё ещё дрожа над миской с едой. – Я этого не вынесу».

Ксейн даже боялся спрашивать товарищей, что будет дальше.