Ксейн повиновался, всё ещё не до конца понимая, что происходит. Он немного оправился после своей ночной прогулки, и раны уже не беспокоили его так сильно.

К тому же во время своего последнего визита его суровый тюремщик обработал больные места мазью и сменил повязки. В юношу это вселяло некую надежду: если Стражи так хотели, чтобы он выздоровел, едва ли они собирались приговорить его к смертной казни.

Почти наверняка его наказание будет состоять в многочисленных ударах плетью, к которым, проведя столько месяцев в Бастионе, Ксейн уже начал привыкать.

Возможно, присутствие командира Ксаланы означало, что его заберут обратно в Цитадель, – размышлял он, следуя за капитаном Салаксом по коридорам Бастиона.

В любом случае он не готов был пока предпринимать ещё одну попытку бегства. Он всё ещё был очень слаб и не смог бы убежать далеко.

Наконец, капитан остановился у одной из дверей и тихонько постучал.

Дверь открыл молодой Страж. Он приветственно кивнул и отошёл в сторону, позволяя гостям войти.

Ксейн последовал за своим начальником в просторную и, как и все помещения в Бастионе, аскетичную комнату. В глубине комнаты располагался крепкий деревянный стол, за ним, упёршись руками в столешницу, стояла и рассматривала какие-то документы женщина.

– Командир Ксалана, – сказал капитан, слегка откашлявшись, – я привёл вам рекрута-дезертира.

Женщина подняла свои золотистые глаза на посетителей. Волосы у неё были очень короткие, как у всех Стражей, и тёмные, почти чёрные.

Ксалана вышла из-за стола и кошачьей походкой направилась к ним. Глядя на неё, Ксейн с удивлением отметил, что её фигура была красивее, чем у большинства женщин-Стражей, имевших обычно худые тела, маленькие груди и узкие бёдра.

На командире была обычная серая форма, и единственным, что выдавало её звание, была синяя накидка с золотой отделкой, которая лежала, сложенная на стуле.

Ксалана остановилась перед ними, скрестив руки, хмуро посмотрела на Ксейна и сказала:

– Как можно быть таким идиотом?

В её голосе, жёстком, как хлыст, слышались скука и презрение.

Ксейн открыл рот, чтобы ответить, но женщина продолжала говорить:

– Известно ли тебе, какое наказание предусмотрено за предательство или создание ситуации, угрожающей безопасности подразделения?

– По три удара плетью за каждого члена группы, – ответил Ксейн тихим голосом, пытаясь скрыть облегчение.

Восемнадцать.

Всего восемнадцать.