– Прости, что возлагал на тебя вину за свои неудачи.

Белая шевелюра клюнула вниз, и Ён воспринял этот кивок за согласие. Физик осмелился подойти к растрепанному тихоне и положить руку на плечо. Прикосновение оживило. Трэй выпрямился, вскочил и отпрыгнул на пару шагов.

Сквозь голографический прицел на Ёна смотрел немигающий глаз.

– Ты это чего? ― опешил физик.

Что-то горячее поцеловало щеку. Пуля, вытолкнутая раскалённой плазмой, просвистела в миллиметрах. Несколько секунд заторможенность не отпускала обоих. Взгляд Трэя был решителен. Второй раз он не промахнется.

Стремительный выпад. Зажав стрелявшую руку, Ён отвел ствол. Цепкие пальцы не отпускали рукоять, давя на спусковой крючок. Пистолет дергался. Крошились стекла, по стенам, мебели и паркету бежали кляксы дыр.

Ён навалился. Оба рухнули на кровать ― матрац зафонтанировал теплым гелевым наполнителем. Поврежденные микросхемы в высоком изголовье отхаркивались искрами из пулевых отверстий. Отворачиваясь, он сдерживал обезумевшего биолога, коленом вдавив его в пузырящуюся кашу. Выкрутил пистолет, отбросил оружие и ослабил прессинг.

– Трэй, посмотри на меня. Посмотри! Я не желаю тебе зла. Не отворачивайся. Слышишь?

Ученый-генетик выкрутился, сбросив нападавшего, схватил его за грудки и окунул в обжигающую лужу. В носоглотку заполз колючий кисель, разогретый сломанной системой подогрева. В горле запершило, легкие распирало от кашля.

В шею впился галстук Сержа. Плотная ткань перерезала дыхание, подъязычные мышцы натянулись пульсирующей тетивой, язык затрепыхался в шипящем горле. Ён пытался оттянуть душащие руки, но грудь сводит судорогами, прожигающее дыхание забирает силы. Глаза вылезают из плотно сомкнутых век, будто их выдавливают изнутри. Ослепленный, он приподнимается и жадно хватает воздух, а вместе с ним и синтетическую кашу. Горячая, вяжущая, солоноватая масса заливает глотку.

Галстук впился в шею глубже, больнее, острее. Его снова окунули в желе. Концентрат мыслей сосредоточился на режущей тесьме. Руки онемели, не чувствует их. Уши забиты гелем, но дикий рык слышится отчетливо. Его беспощадно казнят.

Сопротивляясь, он хватает Трэя за лицо. Нащупав ногой прикроватную тумбочку, отталкивается ― Трэй сброшен. Перекатившись по кипящей кровати, они свалились на пол. Рядом пистолет. Ён берет Трэя на мушку, тот отползает.

Они поднимаются одновременно, разя друг друга взглядами. Трэй источает кровожадность.

– Какого черта?

– Прости, я должен, ― с этими словами он бросился на Ёна.

Выстрел.

Это вышло случайно. Он хотел припугнуть или в крайнем случае не смертельно ранить. Трэй попятился. Кровь, смешиваясь с гелем, приобретала отталкивающий цвет. Судорожно прикрыв рану на груди, он отступал по мере того, как Ён подходил. Схватился за косяк балконной двери, чтобы не упасть. Силился что-то сказать, но изо рта лились хлюпающие звуки. И кровь, много буро-коричневой крови. Он вытащил что-то из кармана, но показать не успел, поскользнувшись на осколках. Ботинки мелькнули за балконным ограждением…