– Я не люблю украшать собой светские вечеринки.

– На научных конференциях я тебя тоже не замечал. В прошлую среду я выступал на симпозиуме по фундаментальной физике с докладом о расширении исследовательской базы на Дэнкинсе.

– К сожалению, пропустил. Лечился в санчасти после небольшого падения, – преуменьшил корейский ученый. Впрочем, ему с Хантером не суждено было пересечься: не лежал бы он в санчасти – подорвался бы с Юмису в ресторане.

– Если бы мы встретились, ты узнал бы от меня, что такое Черный эфир.

– Вряд ли ты выболтал бы первому встречному конфиденциальную информацию.

– В абиграмме упомянут Дэнкинс, и разве ты удержался бы от соблазна поинтересоваться у председателя этой корпорации, несмотря на гостайну, что за эфир нужно привезти с астероида?

– Да, пожалуй, я воспользовался бы возможностью.

После астеполиса Вапс, что располагался в трех километрах от Нулевой Точки, разговоры исчерпали себя. Мысли крошились монотонным цоканьем гравибутсов. Если петля времени и существует, то она именно здесь, на этих нескончаемых ступеньках. Единственное, что подсказывало о бренности, заряд скафандра, снизившийся на несколько процентов.

– Сбоку палуба номер один. Отсюда все началось, – сказал Хайлл, когда они проходили закрытую заслонку.

До космопорта Дэнкинса оставалось каких-то восемьсот метров. Над головами турбовентилятор устало нарезал воздух – последняя на их пути преграда. Подходя к обходному лазу, кольчуга защитного костюма обмякла, завершив авторежим. Они вошли в узкий проход и поднялись к дальнему люку, за которым начиналась финальная пятисотметровка.

– Что-то не так. Не открывается, – негодовал председатель.

На подмогу пришел Ён. Они навалились удвоенной силой искусственных мышц – вогнутая крышка не поддавалась. Юджин порывался помочь, но с единственной исправно работающей рукой и в ограниченном пространстве он больше мешал.

Хайлл уперся в стальной обод перил, чтобы в малой гравитации хоть как-то компенсировать уменьшившийся вес. В очередной раз надавил на ручку. Держатели перил, не выдержав перегрузки, выскользнули из старого бетона. Отвалившись, с хохотливым бренчанием двухметровые перила рухнули на ступеньки. Физик предложил использовать ее в качестве простейшего механизма. Спина Донахая явила собой точку опоры, а Ён и Хайлл надавили на длинное плечо рычага. Труба, сгибаясь, пошла на излом, но ручка не повернулась ни на миллиметр.

– Это нереально, – сдался Хайлл после череды неудачных попыток.

– У меня идея: прыжок в один метр на Земле здесь будет соответствовать шестнадцати, – корейский физик подсчитал в уме силу тяжести на расстоянии в полкилометра от центра вращения космического объекта с учетом его угловой скорости, – а этого вполне достаточно, чтобы с лестничной площадки перепрыгнуть на ту сторону.