Полуживой стоял смирно. Босые ноги измазаны по щиколотку донной кашей.

Ён поводил пальцем. Заиндевелые зрачки мистера Це задвигались в такт маятниковым движениям. Он в сознании.

– Ты кто? – Бессмысленный вопрос: он же прочитал имя на бейдже, да и при нарушении анабиозного цикла индивид не способен говорить.

Указательный палец полуживого неожиданно шевельнулся. Наверно, он пытался показать на болтающийся бейджик.

Ён потянул за именной значок. Белая пола халата распахнулась, обнажив вздутую язвенными прыщами кожу. Самый перезрелый фурункул, окаймленный рельефными венами, лопнул и засочился гноем, взбиваемым хвостиком торчащего червя. Вид омерзительной опухоли породил тошнотворную зыбь, пробежавшую по нервным волокнам от брюшины до горла.

Полуживой дрогнул. Челюсти схлопнулись со страшным скрежетом.

Ученый закусил губы, чтобы сдержать клокочущий желудок, и побрел прочь, задыхаясь от скрипучего волнения.

Под гравибутсами сектор сменил название. Остановившись, он не сразу сообразил, что возвышающееся поблизости нагромождение состоит из человеческих кусков, сплетенных в тугой узел. Густым частоколом из кровавой мешанины торчали позвоночники и ребра. Обрезки человечины в робах и пиджаках окутывала сеть бугорчатых трубок. Жилистые канаты опоясывали клубок своих жертв, спрессовывая их до костяного хруста. Из этого адского коктейля тянулись пуповины к увесистым, с коронарными прожилками, икринкам, в которых шевелились зародыши. Их змеиные тела насыщались соками из питательной кучи подножного корма, в котором моргали мертвенно-голубые глаза еще живой девушки. В затухающем обреченно-виноватом взгляде читалось неброское: «Простите, вы пришли меня спасать, а я выгляжу так ужасно». Вялая рука, застрявшая в колтунах темных волос, приподнялась, словно прося о помощи. Ленточные хомуты, почувствовав шевеление, придушили комок тел; потекли внутренности, непереваренная пища и кровь. Девушка болезненно поморщилась. Надувшаяся по соседству личинка медленно втягивала в себя ее кишки. Физик потянулся к незнакомке, чтобы она умерла у него на руках или, может, от его руки. Канаты натянулись еще сильнее; несчастная погрузилась в ворох тел.

Мимо прошагал Йин Це. И если первая их встреча была для Ёна шокирующей, то вторая прошла незаметно. Полуживой проковылял к кургану и добровольно упал в его парное месиво. Страдальческая рябь облегчения пробежала по его лицу, прежде чем жгуты принялись за него. Новая жизнь питалась людьми как легкоперевариваемыми продуктами.

Сердце екнуло, когда кто-то коснулся плеча.