В комнате было темно и прохладно. Пахло крепким алкоголем, терпкой сладостью и… малиной. От этих запахов рот наполнился слюной и закружилась голова. Я с трудом протолкнула комок в горло, сжала кулаки. Мой разум оставался спокойным, но тело предательски ныло и реагировало на каждый мельчайший звук. На всякий случай я начала считать вдохи.

— Мой господин, — прислужница рывком опустилась на колени, звякнув ошейником, положила руки на бёдра. — Леди Горст уже здесь.

Первым порывом было помочь ей подняться, но я сдержалась и попыталась оценить ситуацию. Блондинка опустила голову, прикрыла глаза и облизала губы. Ресницы её подрагивали, выдавая волнение и какой-то фанатичный восторг.

Мне всё это не понравилось. Я застыла, как вкопанная, исподлобья оглядывая помещение. Тот, кого девушка назвала своим господином, стоял спиной у открытого окна, засунув руки в карманы брюк. Слабый дневной свет делал его фигуру загадочной и какой-то зловещей. Наверное, таким Господин Демиург хотел оставаться для всех квертиндцев — тёмным мужским силуэтом, подсвеченным мягкими сумерками. Высоким, таинственным и молчаливым хозяином, незримой, но вполне осязаемой тенью Квертинда. Он был недосягаем почти для всех, а для многих оставался и вовсе только плодом воображения, сверхчеловеком, магом с несуществующими способностями. Но кем он был на самом деле?…

Вполне реальный на вид мужчина лениво развернулся, смахнул невидимую пылинку с тёмного жилета, подбитого пурпурным атласом, и обогнул письменный стол. На тщательно выбритом лице не было ни одной морщинки, и только ямочка на подбородке нарушала идеальную гладкость лица. Господин Демиург остановился напротив сидящей на коленях девушки, коснулся её волос, нежно погладил высокий лоб.

— Благодарю, Марианна, — он поднёс ладонь к девичьим губам, и Марианна вцепилась в неё обеими руками, с яростым обожанием покрыла перстень на мизинце поцелуями.

От этой интимной сцены неприязнь к ним обоим усилилась, и я даже деликатно отвернулась, заблуждала рассеянным взглядом по деревянным сюжетам на стенах, книжным шкафам, кожаному дивану. Остановилась на длинном аквариуме, заполненном растениями в горшках и пересечённом жердочками. Такая же странная деталь кабинета, как и слишком раболепное приветствие красавицы-блондинки.

— Можешь идти, — в тихом голосе власти было больше, чем в приказах магистра Фаренсиса.

Девушка торопливо поднялась, но сразу же присела в поклоне, не поднимая глаз. Пятясь задом, она засеменила к выходу. В такой позе Марианна выглядела жалко. Я даже не узнала в ней ту насмешливую и горделивую златовласку, что представляла меня девой-воительницей.