— Я помогу, — согласилась я. — Но только если ты поклянёшься мне, что Джер не пострадает до тех пор, пока я не увижу красный туман Толмунда у его пальцев.

— Тогда ты тоже должна мне кое-что пообещать, — Каас неотрывно смотрел мне в глаза. — То, что ты уже обещала много раз.

— Я убью Кирмоса лин де Блайта, — повторила я свою главную цель. — За свою мать, за свободный Квертинд, за Осмельяна, за тех, кто погиб в этой темнице, и тысячи других случайных жертв, что тянутся за ним кровавым следом.

Порыв ветра усилился, раздувая пламя факелов, и тени задрожали. Очередной сквозняк говорил о том, что в Кедровки прибыл новый посетитель. Или постоялец.

— Время придёт, — мой друг удовлетворённо кивнул и взял меня за локоть, направляя к выходу. — А сейчас нам надо выбираться отсюда.

Встречный стязатель тащил за шиворот развесёлого пьянчужку, распевающего вульгарную песенку. Проходя мимо нас, служитель Квертинда задержался.

— Господин Брин, — стязатель тронул моего друга перчаткой, отводя в сторону. — По поводу того случая в Астрайте…

Каас посмотрел на него недовольно, но всё же отошёл. Они о чём-то заговорили в тени, кидая на нас короткие равнодушные взгляды. Убегать никто из нас не планировал, а вновь прибывший узник и вовсе сделать это не мог, потому как едва держался на ногах. При виде меня пьянчужка немедленно подобрался, упираясь рукой в стену.

— Ссссударыня, — он пытался сфокусировать мутный взгляд на мне, — вы не думайте, что я какой-то шалопай. У моей фамилии стоит «лин де», и я наследник рода… Как его там, по батюшке?.. Не вспомнить.

— Вы забыли свою фамилию? — я даже попыталась поддержать наследника, чтобы он не грохнулся на пол.

— А, пустое! — он махнул рукой, чуть не упав вслед за ней. — Подавальщик! Неси ещё вина для меня и моей дамы! Менестрель, продолжай тренькать свой сонет!

Видимо, пьянчужка не понимал, что находится уже не в таверне. Но, надо отдать должное, голос и повелительная речь были у него хорошо поставленными. Наверное, он и правда был аристократом.

— Вы в Кедровках, — я попыталась вернуть мужчину в реальность. — Кроуницкие темницы.

— Я заплачу, — он вывернул пустые карманы. — У меня имеется состояние!

Состояние у него имелось весьма неустойчивое в данный момент, и я всё ещё помогала ему удерживаться на ногах, пусть и с большой неохотой. Именно сейчас мне меньше всего хотелось общаться с кем бы то ни было. Тем более с тем, кто бродил в лабиринтах Кедровок и собственных заблуждений. То есть с таким же, как я. Пьяный наследник снова открыл рот, пахнув перегаром, и я скривилась. Не столько от запаха, сколько от нежелания, чтобы он снова заговорил. Но, к моему ещё большему сожалению, он снова запел. Не похабную песенку, с которой появился у входа, а хорошо знакомый мотив, казавшийся пророческим: