– Я опасаюсь худшего, – сказала Сара.

Снова представил себе явление в Саттон судьи Уотсона со стражей, преподобный Картер накрыл ладонью руку жены.

– Я тоже.

Опираясь на метлу, словно на костыль, морщась от ноющей боли в колене, Абита с трудом одолела ступени крыльца. С тех пор, как Уоллес швырнул ее об изгородь, ступить на правую ногу она не могла и всерьез опасалась перелома. За собой она волокла тюк одеял и, доковыляв до повозки, забросила поклажу внутрь, поверх кое-какой кухонной утвари, мушкета, одежды, лопаты, вил да граблей и груды прочих пожитков.

Обеих коз Абита привязала к повозке сзади, но кур пришлось выпустить на волю: переловить их с такой-то ногой даже мечтать не стоило. Окинув взглядом хозяйство в попытках вспомнить, не забыла ли еще чего-либо ценного, она уже в двадцатый, наверное, раз полезла в карман передника, проверить, на месте ли ожерелье из волосяных колечек, и крепко сжала его в кулаке. Сейчас ей как никогда нужно было почувствовать, что мать хоть в каком-то смысле здесь, рядом.

– Ну что ж, Уоллес, ты победил, – безучастно, ровно проговорила она. – Сколько пролито пота, крови и слез… и все напрасно.

Сидевший на крыльце кот с тоской глядел на нее единственным глазом.

– Идем, Бука. Пора нам в путь. Еще немного, и за мной явятся, это уж будь уверен.

Может, все же отправиться в деревню, выступить против Уоллеса? Мысль эта приходила в голову уже не впервые, однако Абита прекрасно знала: надеяться не на что, пусть даже преподобный с шерифом встанут на ее сторону. Колдовство, сотворенное на глазах трех свидетелей, готовых поклясться в том именем Господа… нет, тут уж ее ничто не спасет, тем более – среди пуритан.

«И зачем было пчел звать на помощь? – в сотый раз подумалось ей. – Глупость же несусветная!»

Однако ответ был ясен: иначе Уоллес прикончил бы Абиту на месте. Кроме гибели, взгляд его не сулил ничего.

«Проклятье, отчего я не послушала Самсона и не убила этого подлеца? Отчего?»

Абита обвела пристальным взглядом опушку леса.

«Где ты, Самсон? Куда же ты мог подеваться?»

– Идем, Бука, – сказала она, дохромав до крыльца.

Бука, мяукнув, подошел к ней, потерся о ее руку, выгнул кривую спину. Помнится, отняв рыжего у своры собак, Абита решила, что хребет его сломан и бедный кот уже не жилец… однако жизнь Буке спасло вовсе не волшебство: заботы и ласки оказалось вполне довольно.

Подхватив кота на руки, Абита прижала его к груди, уткнулась носом в мягкую шерстку. Кот замурлыкал, лизнул ее в щеку, и от простой, бесхитростной ласки, любви изувеченного зверька, на сердце стало теплее. Вспомнив, что других утешений в жизни ее не осталось, Абита еще крепче прижала Буку к себе, и…