Перевоплощение в девушку в чёрном, которую она когда-то видела в стеклянном лесу, далось ей пугающе легко.

…твоё прошлое и будущее…

– Зато живут эти ребята в куда более приличных условиях, чем мы. Видимо, Зельда просто решила застудить конкурентов, чтобы в случае чего не оказали достойного сопротивления. – Сидя на краю кровати, Найдж мрачно оглядел холодную комнату. – А завтра у них охота. Обряд инициации. Сначала охота, потом – клятва верности Зельде. Только тогда ты становишься полноправным членом Рассвета.

Какое-то время Таша думала, зачем Зельде вынуждать подручных прикончить какого-нибудь бедного оленя, прежде чем принять их в свои ряды.

А потом вдруг поняла – и, запустив пальцы в волосы, вонзила ногти в кожу.

– Только не говори, что…

– Они охотятся на слуг. На предателей. На тех, кто по каким-то причинам стал бесполезен. – Найдж смотрел на резное изголовье постели; тени на его лице прорезались чётче, как будто колдун успел осунуться за пару секунд. – Некоторые бегут сюда с семьями. С обычными людьми. Так же как Тальрин – с внучкой. Пока ты верно служишь Рассвету, им ничего не грозит, но стоит оступиться… или если ты вдруг погибнешь… Резон заботиться об их благополучии у Рассвета резко пропадает. Сперва этих людей переводят в разряд слуг. Держат под эйрдалевыми чарами, чтобы не возмущались и не сопротивлялись. А рано или поздно отправляют на охоту. Выпускают в лес и говорят бежать.

…охота на людей. Живых людей.

Немыслимо.

С одной стороны – душещипательные истории вроде судеб Тальрин, Лайи и даже проклятой Кэйрмиль, думать о которой с прежней ненавистью Таше стало куда сложнее. С другой – это.

– Не переживай. В первый месяц участвовать никого не заставляют, – сказал Алексас, явно заметив, что бледность Ташиных щёк сделалась совсем уж нездоровой. Бесцеремонно оторванным куском ветхого балдахина он протирал стилас из цвергова серебра, которым обзавёлся в Броселиане и который взял с собой в Рассвет. Едва ли клинок действительно нуждался в чистке, но Алексас явно находил в этом хоть какое-то успокоение… да и уход за подобным оружием, бесценным, когда вокруг сплошь нечисть, не мог быть лишним. – Дают время освоиться.

– Спасибо. Рада, что мне завтра не придётся лично загонять и убивать невинных людей. Только сидеть здесь, пока их будут загонять и убивать другие. – Резким движением девушка откинулась на подушку. – Мне нужно поспать. Этот день становится слишком долгим.

Она долго лежала неподвижно, глядя в балдахин, серевший пылью над её головой. Слушала, как уходит Найдж и Алексас, вернув стилас в ножны, а те – в сапог, подбрасывает дрова в камин. Слушала, как трещат занимающиеся поленья и шуршит простыня, когда Алексас лёг под соседнее одеяло.