Пригибаясь под пологом двери, я услышал оклик Джойсан, а потом молчание. Я купался в нежном солнечном сиянии и моргал, чувствуя вновь подступившую к горлу горечь: что же я никак не смирюсь с мыслью, что мне не стать человеком, как все? Вот теперь я, кажется, обидел Джойсан. Проклиная себя, я услышал вдруг голос Гарета:

– Мой господин! Керован!

Он бросился ко мне, поднырнув под большим подносом с хлебами в руках у какой-то старухи. Дождавшись, пока мальчик окажется рядом, я первым делом задал вопрос, без которого не обошелся бы ни один воин, будь он из племени киога или из долин:

– Как лошади? Некия?

– Я ее почистил, напоил и пустил пастись, господин. С ней все хорошо. Копыта и бабки я проверил.

– Спасибо. – Я обвел глазами взбудораженно кипевший лагерь. – Готовишься к вечернему празднику?

Гарет растянул губы в сдержанной улыбке:

– Мое дело большей частью не лезть под ноги. Мать печет и жарит и ворчит, что мы едва не опоздали, а отец по приказу Джонки собирает Совет. От этого мать еще пуще ворчит – ей придется ради Совета оторваться от стряпни.

– Зачем Джонка созывает Совет? Так всегда делают перед Праздником Перемены?

– Нет.

По лицу его скользнула тревога, но он тут же встряхнулся, как лошадь встряхивается от мух. Новый поворот событий его явно беспокоил. Я, чтобы повернуть разговор на другую дорожку, кивнул на лагерь:

– Воину стыдно в таком признаваться, но я не знаю, где мне отвели квартиру. Приехали вечером, в темноте, и в вашем гостевом шатре я провел всего одну ночь. Покажешь?

– А как же!

Я пошел за ним по узким проходам между рядами палаток и оказался наконец перед запомнившимся шатром. Здесь сразу чувствовалась рука Джойсан: она умела устраиваться как дома в любом временном жилище. Бережно пересаженные весенние цветы расцветали под «стенами» из конских шкур, и внутри остро пахло развешанными сушиться травами. Я содрал с себя кольчугу и пропотевшую одежду под ней. Тут подоспел Гарет с ведром воды, мылом и шершавым полотенцем. Пока я мылся, брился и укрощал самые непокорные вихры на голове, он уже достал из моего мешка чистую смену белья.

Одевшись во все чистое, я отнес свою поклажу в спальную половину и при виде лежащего там тюфяка ощутил, как горит кровь в жилах. Эту ночь я проведу не один…

Возвращаясь к жилью Терлис и Ригона, я заметил, что толпа людей впереди быстро расходится. Гарет поднял на меня удивленные глаза:

– Совет закончился. Интересно, что там было?

Вглядываясь в лица людей, я отметил, что многие выглядят недовольными исходом – каким бы он ни был. Здравый смысл подсказывал, что собрание могло вовсе не касаться нас с Джойсан, но не успел я успокоить себя, как в проеме шатра Терлис показалась Джонка и следом за ней – Джойсан. В глазах жены я увидел тревогу, а добродушное округлое лицо Джонки стянулось и заострилось. Она почти оттолкнула нас, бросив на ходу лишь одно невнятное слово.