Она улыбнулась, словно я был роботом первого поколения, словно то, что я умел шевелить руками, уже было чудом.

– Я имею в виду различные туземные племена по всему миру. Я имею в виду сплоченные общины, где человеку так же важно чувствовать свое единство с обществом, как и с самим собой.

Очередной промоспам коммунальных взаимопомощи и поддержки. Сьюзен знала, что я на это не куплюсь. Она снова вздохнула.

– Идем, – сказала она. – Я хочу тебе кое-что показать.

Она вывела меня с поля. Я обернулся и увидел, что эти зе все еще смотрят на меня. Они даже высунули язык. Что ж. По крайней мере, не все в Уолдене было по-другому. Одиннадцатилетки были такими же придурками.

Мы двинулись вниз по улице, забитой мусором, которому жители Уолдена так и не смогли найти применения: груды черепицы и внедорожники, шиферная кровля и брезент, старые раковины, проржавевшие у слива, и пустые металлические цистерны. В конце мусорной кучи стоял приземистый деревянный сарай. Сьюзен с силой толкнула дверь и, поколебавшись мгновение, пропустила меня внутрь.

В помещении было темно и пахло плесенью. Потребовалась секунда, чтобы мои глаза привыкли к темноте, и, когда это произошло, я едва не потерял сознание: сарай был маленьким, неказистым и совершенно пустым.

За исключением, разве что, денег.

Эта ночлежка полнилась, изобиловала, блестела деньгами. Казалось, будто половина всего мирового бабла сползлась в одно и то же место только лишь для того, чтобы лечь и помереть.

Ведра западного золота. Горы манны, мерцающие в полутьме, словно они и в самом деле спустились с небес. Пачки кранчбаксов, перевязанных вместе резинкой, не просто десятки, а сотни и даже тысячи; купюры были окрашены в редкий фиолетовый цвет, который мне довелось видеть лишь пару раз за всю свою жизнь. Чемоданы, настолько плотно набитые техасскими долларами, что их не удавалось закрыть.

Сундук, набитый выброшенными u-байтами, которые, как мне представлялось, таят в себе такие богатства, что их хватило бы на целую жизнь у Настоящих друзей©: зашифрованные подмигивания, тумаки, тычки, ухмылки и улыбки, сотни тысяч цифровых долларов. Может, даже миллионы.

– …ведь серьезно сказала тебе, что мы коммуна… – голос Сьюзен звучал, словно бы издалека. Может, это оттого, что в голове у меня крутились деньги, я набивал ими свои рот и уши. Даже четверти бабла в комнате хватило бы мне на всю жизнь. Нет, на две жизни.

– …попросить их отказаться от валюты из их прежней жизни…

Я купался в деньгах, зубами прогрызая себе путь сквозь башни из кранчбаксов, медленно пожирая банкноту за банкнотой.