Ближе к утру, разбуженные грохотом камней, их сменили рейнджеры. Весть, что дети живы, радостью облетела лагерь, каждый хотел поучаствовать в их спасении, словно кроме Пула и Талы под молчаливым валуном крылись золотые копи.

Перед рассветом через пробитый проход Печено удалось протиснуться вниз. Он очутился в узкой вертикальной расщелине между двумя пластами породы. Свет фонаря высветил снизу гладкую, выпуклую поверхность, похожую на наружную сторону сферы транспортера. Постучав по ней киркой, десантник позвал детей.

– Сюда! – послышались из глубины голоса. – Вход находится правее!.. Во время последнего землетрясения храм перевернулся набок.

Ганит пополз в том направлении и, поработав немного киркой, протиснулся в конец расщелины. Дальше ходу не было, в оставшуюся щель едва пролезала рука. Печено потянулся и, как ему показалось, нащупал край входа в сферу.

– Как вы там? – крикнул он.

– Нормально!

– Есть хотим!

Теперь голоса детей звучали звонче, появилась возможность их различать, но Ганит и без этого понял, кто откликнулся вторым. Заглянув в щель он увидел на камнях отблески света.

– У вас есть фонарь? – крикнул он.

– Да! Мы светим на вход.

– Что с корректором?

– Все нормально, – заверил Пул. – Мы успели!.. Вы нас вытащите?..

– Пока нет. Придется поработать!.. Но еды и воды сейчас спустим.

– Воды не надо. Тут канистры разбойников.

После таких добрых вестей Ганит Печено вздохнул с облегчением, почувствовав невероятную усталость. Вернувшись на поверхность, он распорядился на счет продуктов и объяснил, как расширить между пластами щель. Работать одновременно там могли не больше двух человек, поэтому десантник, наказав разбудить через час, отправился спать.

Но его разбудили лишь к обеду; к тому времени Пул и Таля уже сидели у костра в окружении рейнджеров, пили чай и рассказывали, как они спасли родную планету от гибели.

Да, второе и третье землетрясения вызвал корректор. Когда последняя волна сошла на нет и алмаз, погаснув, выпал, Таля воскликнула:

– Смотри, выключился!

– Похоже на то, – согласился Пул.

– Ты думаешь, мы сделали все правильно, и планете теперь ничто не угрожает?