Около четверти часа полет проходил нормально, и они почти достигли Южного хребта, когда произошли странные события.

Зочур задремал, сидя в кресле, подложив под голову пару золотых слитков. Похрапывания беглого каторжника нагнали на Кохи дрему, ему даже показалось, что и он на какое-то время провалился в сон. Протерев глаза и сверив курс по приборам, он хотел включить автопилот, но тут Зочур застонал во сне, причем так, что коротышке сделалось жутко. Не сомневаясь, что шефа мучают кошмары, Кохи хотел его растолкать, но у главаря неожиданно случился припадок. Он вскочил и, тараща глаза, заметался по кабине, ударяя кулаками по приборам. С пеной у рта беглый каторжник кричал:

– Нас окружают драконы!.. Нас окружают драконы!.. Прибавь скорости!

Затем он ударил Кохи, выхватил пистолет и открыл огонь, словно отстреливаясь от невидимых врагов. Рассказывая, в этом месте коротышка всплакнул и, вытирая слезы грязным воротом телогрейки, закончил:

– Лобовое стекло выдержало семь прямых попаданий, но от восьмого разлетелось вдребезги. Холодный ветер ударил в лицо; я попытался сбавить скорость, но Зочур навалился сзади. Кажется, он меня чем-то ударил по затылку, я потерял сознание!.. Когда ко мне вернулись чувства, все закончилось. Совсем рассвело, турболет лежал на краю лесной поляны, уткнувшись носом в сугроб, почти полностью присыпанный снегом. Слитки от удара выплеснуло волной, разбросав на десятки метров вокруг. В кабине тоже было много снега. Зочур лежал на панели приборов мертвый. Один из слитков, что Уток принес последним рейсом – они лежали в салоне – проломил ему голову… Я кое-как выбрался наружу, несколько дней бродил по лесу, ночуя на деревьях и отстреливаясь от волков, случайно вышел сюда.

– Так, а драконов вы видели? – спросил Пул.

– Не было там никаких драконов, – вздохнул Кохи. – Зоч просто помешался.

После этой истории не могло быть и речи об использовании флаера. Печено предположил, что границы Сеньжаны охраняет силовое поле, установленное скитальцами от расхитителей богатств галерей. Любой, кто рискует вынести или вывезти что-либо оттуда за пределы долины, попадает под его телепатическое воздействие. Оно внушает видения догоняющих и преследующих чудовищ, и единственная возможность покинуть долину, избежав умопомешательства, ничего не брать с собой из подземелья.

В тот же день Печено освободил рейнджеров, и те ушли в город, вступать в личную гвардию королевы. Отряд подземных охотников покинул лагерь еще накануне. У Ганита и детей в распоряжении осталась оленья упряжка, и они задержались отдать последнюю дань Добрику. Они похоронили его под утесом, возникшим после взрыв. Могилу обложили камнями, а сверху водрузили огромный булыжник, на котором Таля написала: