— Не тушуйся, там всё равно разглядывать нечего, — насмешливо протянул куратор. — Как и щупать. Руку сюда.

Марк послушно положил пальцы на шею старшей, чуть ниже орнаменты.

— Веди вниз по сосудам, — велел Ортей. — Ещё ниже… Нашёл?

— Это как… — Марк нахмурился. — Как сгусток энергии…

— Не «как», а он самый и есть. Цикл разорван, но организм борется, пытается восстановить его. В результате образуются вот такие комки — и ни туда, ни сюда. Выхода для них нет. Они растут, начинают задерживать кровоток, причиняют боль. Кровообращение нарушено, в мозг не поступает достаточно кислорода. Вот и вся причина.

— Их можно убрать?

— А как ты думаешь, зачем я тебя сюда позвал? Полюбоваться на вот эту голую тушку? Разбивай. Создавай крошечный импульс и бей прямо по сгустку, он должен раздробиться и уйти.

Марк поспешно повиновался и тут же пожалел — наставница вздрогнула и втянула через сжатые зубы воздух.

— Нежнее, — насмешливо скривился Ортей. — Вот так же нежно, как ты на неё сейчас смотришь.

Марк кое-как управился с руками, а затем со спиной старшей — создавать волны настолько слабые и маленькие, чтобы причинять минимум боли, было не так-то просто. Даже под неустанным руководством куратора. Но куда сложнее стало, когда пришлось вернуться к ключицам и спускаться ниже. Собственные пальцы казались слишком грубыми, слишком неуместными на этой тонкой, смуглой коже, на этой маленькой, словно подростковой, груди.

— Может, ты выйдешь? — во вздохом попросила Карина у старшего, когда Марк в очередной раз промазал мимо застоя. — Он уже всё понял.

Атр сжал зубы. Откуда-то он знал, что наставница не столько сама смущена, сколько переживает за него, за его колотящееся сердце и дрожащие руки. И правда, без внимательного взгляда куратора, преследующего каждое движение Марка, было бы куда проще.

— И оставить тебя с ним наедине? — хихикнул Ортей. — Нет уж, когда ещё такое развлечение представится.

***

Но куратор оказался прав — на следующий день Карине стало намного лучше. Критически осмотрев её со всех сторон, Ортей велел ей ехать вместе с семьёй на учения у четвёртой вышки. Нечего, мол, отлынивать.

Марк, наслаждаясь ровно катящимися по дорожкам колёсами, вырвался вперёд — скорость странным образом помогала избавиться от неприятных мыслей. От мыслей вообще. Но стоило выехать из сектора, как всё удовольствие сошло на нет, а сердце трусливо попыталось спрятаться куда-то в желудок. У самых ворот, прислонив свой циклофор к чёрной ограде, стояла Нилана. Судя по позе, ждала она уже довольно давно.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовался он, спешиваясь.