Светлый фон

— Агххххххх…забрали… зааааа… брали…

— Кто?

— Я не могу дышать… агхххххххххх…

— Кто?!

— Маги… пришлые… агха…агха…я не причем… пришлые пришли… тело забрали… выслали в Ашке… сразу… — прохрипел старьевщик.

— Вещи? Баул? Печать?

— Все забрали… все они забрали… всё…

— Ложь, — Коста затянул удавку ещё раз. — Они не воры… и приходили за другим… где печать и вещи?

— Печать забрали, Марой клянусь… вещи бросили… но… лавку сожгли… вы должны за это….

— Мы платили за декаду вперед… — прошипел Коста тихо.

— …аггххх… я не сдал бы комнат преступникам… сам бы сдал, коль знал что беглые… мне не нужны проблемы с кланами… агххх…

— Вещи мастера?

— …продал… агххх… все продал…в счет долга… ремонт лавки…агххххххххх…

Коста сплюнул, но ослабил петлю, когда старьевщик потерял сознание.

 

***

Он думал полночи. Под монотонный шум дождя. Изредка выбираясь из-под моста наружу, чтобы намочить волосы. Он бы вылез весь, целиком, чтобы охладиться, но мази было мало и Коста берег руки и лицо, смазанные толстым слоем жира.

Он думал полночи.

Мастер оказался не прав. Выпускать гнев и внутренний жар осознанно давая волю “дурной крови” совсем не опасно. Он — не изменился — те же две руки, пять пальцев, но стал спокойнее, больше ничего не мешало думать.

Мастер оказался не прав. Выпускать гнев и внутренний жар осознанно давая волю “дурной крови” совсем не опасно. Он — не изменился — те же две руки, пять пальцев, но стал спокойнее, больше ничего не мешало думать.