Они проходили мимо солдат Йореса, которые радостно приветствовали их, хотя быстро замолкали, озадаченно глядя на странные гербы и накидки солдат, прибывших с Калаганом с востока. Точно такими же взглядами провожали самого Джозефа его собственные сдавшиеся воины, которые не верили своим глазам и никак не могли понять, что же тут происходит.

Джозеф старался ничем не выдавать своего присутствия и смотрел только прямо, туда, где среди остатков своей армии, верхом на высоком гнедом скакуне с мошной шеей и черной как ночь гривой восседал тот, кто был настоящим виновником всех сегодняшних смертей. Даже с такого расстояния Йорес выглядел победителем. Всем своим видом: посадкой в седле, плотным, нетронутым в битве плащом, прямой и гордой осанкой он излучал торжество того, кто в тяжелой битве смог одолеть своего противника и теперь готовится наслаждаться плодами своего триумфа. Джозеф, впервые заметив Йореса, больше не спускал с него глаз, неотрывно глядя, как тот принимает поздравления от своих лордов и командиров, как небрежным движением руки приказывает своим сигнальщикам трубить победу, как гарцует на коне среди рядов гвардейцев, предусмотрительно не подпускающих к нему никого, кроме тех, кого знали лично. Джозеф шел вперед, снова и снова мысленно приказывая Йоресу повернуться к нему, заметить его среди спускающихся отрядов, посмотреть на него. Он хотел заглянуть ему прямо в глаза, хотел увидеть весь тот ужас, которым они наполнятся, едва Йорес поймет, насколько сильно ошибся и насколько безнадежно проиграл.

Откуда-то с востока послышался стук множества копыт, и Йорес даже беспокойно привстал в стременах, разглядывая большое облако пыли, которое быстро приближалось и росло вместе с всадниками, ведомых Калаганом. Он видел раскачивающиеся на ходу знамена Кормуна, но с его лица не сходило задумчивое и обеспокоенное выражение. Он явно над чем-то размышлял в этот момент, но никак не мог понять, что же именно его тревожит. Всадники Калагана вместо того, чтобы остановиться неподалеку от лагеря, начали медленно набирать скорость, двигаясь все быстрее и направляясь прямо к тому месту, где Йорес решил отпраздновать свою победу. Это еще сильнее смутило бывшего Главу Совета Анклавов, он даже начал поднимать руку, чтобы подозвать кого-то из подручных, но в этот самый момент скользнул взглядом по рядам спускающихся воинов и заметил среди них странно знакомую высокую и широкоплечую фигуру.

Когда их взгляды встретились, Джозеф расплылся в такой зловещей, полной ненависти улыбке, что даже всегда холодные и бездушные глаза Йореса на мгновение подернула пелена страха. Осознание того, что на самом деле произошло, мгновенно озарило разум бывшего лорда Стагарда, он хотел было закричать, но слова застряли у него в горле.