Когда-то давно безумный алхимик не только одарил Симеона доспехами, но и дал ему копье со щитом. С тех пор Симеон с ними не расставался, но несколько лет назад Хауэлл спас ему жизнь во время набега на данфарский корабль с пряностями – в трюме прятались пятьдесят королевских гвардейцев. Настоящая засада. Как именно Хауэлл спас жизнь Симеону, никто не знал – ни Хауэлл, ни Симеон об этом не рассказывали, – но, вернувшись на остров Призрачных Мотыльков, Симеон назначил Хауэлла своим первым помощником и в награду вручил ему копье и щит.

Кочан понимал, что такой отпетый мерзавец, как его командир, способен уважать только того, кто спас ему жизнь, и способен выразить свое уважение только щедрыми дарами. Копье с необычайной легкостью прокалывало альмирских воинов в полном боевом облачении, будто кусок жареного мяса, а на щите, отразившем сотни ударов меча и тысячи стрел, до сих пор не оставалось ни царапины.

К сожалению, Кочану ни разу не представилось случая заслужить благодарность Симеона. А если бы такой случай и представился, Кочан его вряд ли распознал бы.

– На нас кто-то напал? – спросил он Хауэлла.

– Не-а. Приперлась Керриган, хочет устроить переговоры. Симеон велел всех созвать.

– А зачем? Это ж просто переговоры.

– Симеон чует какой-то подвох. Вставай. Бери оружие и выходи на пристань.

Кочан дважды блеванул в помойное ведро, подошел к бочке и отпил из крана пару глотков картофельной водки, чтобы смягчить похмелье. Потом схватил арбалет и вместе с остальными пошел на пристань, встречать предводительницу команды южан.

Пристанью называли прогнившие мостки на древних железных сваях, где пришвартовывались шлюпки. Симеон не следил за состоянием зданий и сооружений, а больше заботился о своих доспехах и оружии. А поскольку чинить все это умел только алхимик, судя по всему, теперь дело было швах.

На пристани уже стоял Симеон, уперев руки в бока. Белый доспех сверкал на солнце. Рядом с Симеоном воздвигся Хауэлл. К мосткам плыла шлюпка Керриган, с шестью гребцами, которые работали веслами что было сил, но получалось плохо – наверное, потому, что лодку нагрузили тремя тяжелыми сундуками. Вдали стоял на якоре фрегат с голубым флагом переговоров.

Шлюпка причалила к берегу. Керриган спрыгнула на мостки, раскинув руки в стороны, – показывала, что безоружна.

Симеон оглядел ее с головы до ног, шмыгнул носом и сплюнул:

– Давно не виделись.

– Да, – кивнула она. – С прошлого года. Тогда осенним штормом в береговые воды занесло папирийский фрегат и нам пришлось объединиться.

– Ага. Мы тогда круто бились.