– Я не для Баст стараюсь! – рыкнул Бес. Потом сделал глубокий вдох, чуть успокоился и продолжил: – Послушайте, ребята, я правда хочу вам помочь. Знаете, последние два дня… короче, я уже много лет не чувствовал себя по-настоящему нужным. А с вами я как будто важное дело делаю, а не просто народ развлекаю. Так что… в общем, если вдруг что пойдет не так, просто скажите Таурт… – Он многозначительно покосился на Сейди и закончил: – Скажите ей, что я пытался повернуть время вспять.

– О, Бес!

Сейди вскочила, обежала стол, стиснула карлика в объятиях и с чувством поцеловала в щеку.

– Ну ладно, ладно, – смущенно проворчал тот. – Что за телячьи нежности… Давайте уже сыграем, да и дело с концом.

– Время – деньги, – согласился Хонсу.

Наши родители поднялись с мест.

– Мы не в силах смотреть на это, – сказал отец. – Дети…

Кажется, он не знал, как проститься с нами. Просто пожелать удачи было недостаточно. По его глазам я видел, что он мучается от чувства вины и тревоги, но изо всех сил старается не показать этого. Истинный полководец, сказал бы о нем Гор.

– Мы любим вас, – сказала за него наша мама. – Вы непременно победите.

С этими словами родители обратились в серебристое облачко тумана и растаяли в воздухе. Мы вдруг очутились как будто на сцене: вокруг шатра стало темно, зато доска для игры в сенет засияла ярче.

– Блестит, – хихикнул Ра.

– Итак, – сказал Хонсу, – три голубые фишки – ваши, три серебряные – мои. Теперь посмотрим, кому улыбнется удача.

Начали мы неплохо. У Сейди оказалась легкая рука, так что ей доверили бросать палочки. Бес с его тысячелетним опытом игры взял на себя стратегию, ну а мне оставалось только передвигать фишки по доске и следить за тем, чтобы Ра невзначай их не слопал.

Поначалу было непонятно, кто выигрывает. Мы просто по очереди кидали палочки и двигали фишки, отсчитывая клетки. Все как в самой обычной игре, так что даже не верилось, что на кону стоят наши души, или истинные имена, как их там ни назови.

Одну из фишек Хонсу мы отогнали обратно к началу доски, но тот совсем не расстроился. Казалось, любой расклад доставляет ему удовольствие.

– Слушай, а тебя совесть не мучает? – поинтересовался я. – Ну, когда ты пожираешь невинные души?

– Да не особенно, – пожал плечами бог, поглаживая свой амулет-полумесяц. – С какой стати?

– Но мы же стараемся спасти мир, – вмешалась Сейди. – И Маат, и богов, все-все. Разве тебя не огорчит, если мир поглотит Хаос?

– Не вижу большой трагедии, – хмыкнул Хонсу. – Мир все время меняется. То Маат одерживает верх, то Хаос. Я ведь бог луны, я люблю изменение и разнообразие. Вот Ра, бедолага, всегда придерживался раз и навсегда заведенного порядка. Каждую ночь один и тот же маршрут, из года в год, из века в век. Так предсказуемо… и так скучно. Пожалуй, самый примечательный его поступок – это когда он вдруг решил удалиться на покой. Ну а если в этот раз Апоп одержит верх и проглотит солнце… луна-то останется, верно?