В одно жаркое субботнее утро она встретила приехавшего к ней Винтерсблада измождённая, расстроенная, с заплаканными глазами. Сердце у подполковника оборвалось: что-то случилось — по пустякам Анна не стала бы так переживать.

— Я уже нашла покупателей на дом, — всхлипнула она, обнимая ладонями кружку с горячим травяным чаем, который заварила сама (и Блад отметил, что в доме почему-то нет никого из прислуги), — и тут выяснилось, что дом перезаложен… уже не знаю, сколько раз, — женщина закусила губу, не давая слезам волю. — У этого проклятого Уэлча долгов — как лент у модницы! А я не знала! Жила всё это время на оставшуюся после него наличку и не знала, что счета — пустые! У меня ничего не осталось! Ничего, кроме его чудовищных долгов! А теперь ещё и кредитор вернулся из Тобриулы, где жил последний год; узнал о смерти Уэлча… По документам я — его дочь, и наследую все его «хвосты»!

Сумма, озвученная Анне кредитором покойного «опекуна», была непомерной, и выплатить её всю целиком нужно было до середины зимы. В должности директора училища столько не заработать и за несколько лет. И в карты не выиграть, прикрываясь везением. А первый взнос уже в октябре, и если Анна его не оплатит, её ждёт тюрьма. И это в лучшем случае, если кредитор решит всё официально.

Блад долго молчал, сидя напротив Анны за чайным столиком и держа её дрожащую руку в своих ладонях.

— Я найду деньги, — твёрдо пообещал он, — не думай об этом. Собирай вещи, поехали со мной в Клеук сегодня же!

— Я не могу, — вздохнула Анна, — я должна быть здесь до погашения долга, иначе наша договорённость с шестимесячной рассрочкой потеряет силу. Кредитор позволил мне остаться на это время здесь, в моём доме. Бывшем доме… И покинуть Траолию, пока не верну деньги, я не могу, прости. Свадьбу придётся отложить. Опять…

— Об этом не переживай, оставайся здесь, а я буду по-прежнему приезжать к тебе на выходные. И поверь мне, деньги я достану. Если повезёт — ещё до зимы ты будешь со мной в Распаде!

— Где ты возьмёшь такую сумму, Шентэл? — недоверчиво воскликнула Анна.

— Теперь это моя забота, — улыбнулся он. — Всё, не плачь, забудь об этом!

***

Вернувшись в Клеук, Винтерсблад несколько дней ворочался без сна, напряжённо о чём-то размышляя. И что-то для себя решил. Решение это ему не нравилось, но другого он не нашёл.

В последних числах июля директор кадетского училища вновь появился в кабинете подполковника Маккормика, но уже по своей воле.

— Ваше предложение ещё в силе? — грубо спросил Винтерсблад.

По тонким губам Маккормика скользнула и тут же пропала улыбка, сделав его на миг похожим на хищное насекомое.