Как бы ни были ему неприятны княж и Ордак, Альдан чувствовал, что они в некотором роде заодно. Поэтому ни за что нельзя позволить скверне расползаться по Линдозеру дальше.

Однако перед глазами вновь предстало видение: нежные девичьи губы в счастливой улыбке, взмах руки и водопад темных волос. Все это было так ярко в его воображении, что он почти слышал перезвон украшений Лесёны. Словно колдовство Меная все еще имело силу здесь и сейчас, в полдень на старой мельнице. Альдан снова ощутил отголоски голода и страсти.

Несомненно, внутри него жило свое собственное чудовище, которое тоже необходимо было укротить. А как иначе? Эти желания, посеянные колдуном, – терн, оплетающий его цель, которая и без того растет на растрескавшейся почве. Он уже слишком давно живет под тенью леса, именно в его душу тот и пророс сильнее всего.

Альдан стянул с себя одежду, с разбегу нырнул в заводь у мельницы и почувствовал, как стихает огонь внутри.

Из дома вышел Минт. Он посмотрел на моросящее небо, перевел взгляд на травника, потом разделся-разулся и тоже нырнул в воду.

– Ничего так ночка, да? – спросил он. – Не видал Лесёну?

– Нет, – буркнул в ответ Альдан.

– Надеюсь, не затеет с червенцами спор из-за Меная. Нет, ты ничего такого не думай, – поспешно сказал Минт. – Лесёна просто не верит, что он виновен.

Парень нырнул с головой, и Альдан обрадовался, что неприятный разговор прервался.

– Но пел дивно, – сказал Минт подплывая. – Может, и не было никакого морока. Разве что молния ударила, вот это странно, да?

Альдан не нашелся, что ответить, и молча кивнул. Неужели никто, кроме него, не заметил колдовства? Что же, Альдану не привыкать видеть вещи, незаметные глазу других.

Они еще немного поплавали и, когда губы начали синеть, вышли из реки. Альдан так старательно растирал себя холстиной, что не сразу заметил, как замер Минт.

– Ты чего?

Парень не ответил. Травник обошел Минта и увидел, что на лице у того застыло выражение ужаса и отвращения. Смуглая кожа вокруг раны от холода стала прозрачной. Под ней проступил узор из черных нитей, и, когда Альдан придвинулся ближе, чтобы рассмотреть, одна шевельнулась подобно щупальцу.

А он-то, дурак, думал, что после поимки чародея что-то изменится! Но нет, лес не ослабил свою проклятую хватку, его скверна продолжала подбираться к людям, словно многоголовое чудовище. Настоящий Друг Змей все еще не был пойман.

– Сестрице ни слова, – тяжело усмехаясь, сказал Минт. Он накинул на плечи рубаху, но было видно, что ему здорово не по себе. По мере того, как он согревался, кожа вокруг черной лунки снова стала будто бы здоровой: щупальца выцветали, пока стали совсем не видны. Альдан с трудом оторвал взгляд от раны.