Он говорил живо, описывал сочно. Неземные богатства, тесноту рудных нор, хмарь безумия, витавшего у загадочной карты, – так ярко, что Лутый сам собой гордился. Время от времени он оглядывал прибывших, надеясь увидеть среди них знакомого черногородца, но, кроме Совьон, отыскал лишь Та Ёхо. Его ухо уловило ее радостный писк «Хийо!» – он давно не слышал это прозвище, которым айха заменяла трудно выговариваемое «Лутый», и на сердце стало тепло.

Лутому было легко и радостно: он нравился тем, кто его слушал. Если не всем, то Хортиму Горбовичу и его ближайшим людям, не считая хищного Архи; князь был впечатлен его смелостью, жаждой знаний и резвым умом, позволившим разобраться с картой. Загадка привлекла его внимание больше, чем что-либо другое из рассказа Лутого – после истории о гуратской княжне. Теперь нужно было не проворонить свою удачу.

Смеркалось. Хортим Горбович поднялся и повелел заканчивать: следовало подготовиться к ночи и заменить прежних уставших дозорных. За ним встали все сидящие – Лутый резво вскочил, боясь упустить нужный миг.

– Тебе дадут еды и место, где ты можешь отдохнуть с дороги, – сказал Хортим. – Давно пора.

– Благодарю, – улыбнулся Лутый. – Я вовсе не чувствовал себя усталым, так мне не терпелось рассказать. – Он помедлил – и сделал ход. – Княже… Ты слышал, что я человек смекалистый и открытый. Знай, что я могу доказать это не только словами, но и делом.

Хортим остановился.

– Чего ты хочешь?

– Позволь остаться при тебе. – Лутый поклонился. – Я верю, что окажусь тебе полезен, а в лагере наверняка найдется работа.

Князь окинул его последним острым взглядом.

– Найдется, – согласился он наконец. – Оставайся.

И так все решилось.

Яхонты в косах IX

Яхонты в косах IX

Сабля лязгнула о бок Ярхо.

– Гляди. – Сармат утер лицо. – Я не так плох, как ты думал.

Он покрутил запястьем, и сабля описала несколько свистящих кругов. Выглядело ловко, но только не для Ярхо: брат ударил слева – пришлось отпрыгнуть. Сабля по-прежнему вращалась в его руках, и Сармат, мягко переступая босыми ступнями, двинулся вбок. Ярхо развернулся.

– Был бы неплох, если бы упражнял человеческое тело чаще, чем женился.

Сармат досадливо поморщился. Что верно, то верно: в дни превращений он бился с Ярхо только от скуки. А если в Матерь-горе были женщины, скучать ему не доводилось.

– С тобой и сражаться не так занятно, как раньше. – Он постарался зайти Ярхо за спину. Безуспешно: Ярхо пресек его движение рубящим ударом. – Помнишь, как это было? Когда мы мерялись силой на халлегатском дворе?