— Именно поэтому Аглору нужна королева. Он закоснел в традициях, которые вредят прогрессу. Новое видение возродит страну.

— Погрузит в хаос. Мне довольно одной девочки, витающей в облаках. Я не хочу склоняться перед другой. Корона тяжела и сломает ей шею.

— А баронское бремя сломает шею мне? Поэтому ты собираешься спихнуть меня какому-нибудь вассалу и отдать Приам Даннису?

Повисло молчание. Валли громко мяукнул, требуя внимания к себе, и Фредерик почесал кота за ухом.

— Не вассалу. Во всяком случае, я бы этого не хотел. Брак должен быть равным, чтобы твоему мужу не вздумалось потакать тебе из-за моего положения, — Отец поскрёб подбородок и чихнул, — Шерсть, будь она неладна…

— Я не согласна.

— Я делаю это для твоего же блага. Сейчас трудные времена, и твоя безопасность…

— Безопасность?! Меня чуть не убили! Ты, наверное, не понимаешь, но я в игре, меня уже заметили. Заметили и хотят смахнуть с доски. Это нападение было неспроста. Кто бы ни хотел моей смерти, он не остановится…

— … пока у тебя есть право наследования. Не повторяй пути Медиссы, — тихо закончил он, — Я очень жалею, что позволял ей влиять на меня. Если бы она ограничилась ролью любящей жены и матери, то была бы сейчас с нами.

Он с гримасой помассировал грудь. Валли, раздражённый тем, что его перестали ласкать, прыгнул на стол, спихнув какую-то бумагу, оттуда соскочил на пол и, взметнув хвост трубой, недовольно прошествовал мимо Оливии к двери. Она выпустила кота и подавила желание выскочить вслед за ним. Детские порывы следовало нещадно давить.

Вместо этого она изучила такое родное, такое далёкое лицо отца. Когда-то, давным-давно, на месте лысины густели волосы. Оливия смутно помнила, как тянула за них, а отец, шипя от боли, осторожно размыкал её крошечные пальчики. Когда-то, давным-давно, в его бровях не белела седина. Когда-то, давным-давно, ей казалось, что ради неё он сделает что угодно, выполнит мельчайший её каприз. Тогда была жива мама.

— Не думала, что на старости лет ты превратишься в труса, — сказала Оливия и немедленно пожалела об этих горьких, обоюдоострых словах.

— Мне просто есть что терять. Я не сразу это понял, только и всего. Когда-нибудь ты поблагодаришь меня за всё, что я для тебя сделал. А пока будет отлично, если ты прекратишь ввязываться в переделки и произносить ложные клятвы Триединым богам в присутствии епископа церкви. Поверь, я был… крайне разочарован, когда под стенами Эстидака произошло то, что произошло.

— Словно это имело отношение к моей встрече с мудрецами.

— Теперь не имеет, — согласился Фредерик, — когда я подарил любовнице Бекельмейта дом в центре. Задумайся, на что могли бы пойти эти деньги. Какой из твоих великих проектов рассыпался в прах?