— Мастер Владминар, мы обязаны спасти её, — сказал Дерек с ноткой мольбы.

— Не сказать, чтоб я сильно любил Веронику. Себе на уме девица и чересчур фанатична там, где требуется прагматичный подход. Да и, парень, если ты ждёшь, что я соглашусь штурмовать монастырь, битком набитый магами света… — начал Владминар.

— Большая часть уйдёт за армиями, вторгающимися в Мадил, — заметила Пандора, — Оставшиеся же не будут ожидать, что на них нападут. В такую наглость им не поверить. Да и зачем нападать, когда можно скрытно проникнуть и вытащить Веронику безо всякого шума? Я отдыхаю в Шудане и могу начертить расположение комнат для вас.

— Даже допросных помещений?

Кончик рта Пандоры дёрнулся, обнажив один из клыков. Безо всякой нужды она разгладила невидимые складки на одежде, потянулась, выгибая спину в кошачьем движении.

— Не только отдыхаю.

Всемилостивые боги, Дерек, прекрати пялиться на неё! Оруженосец буквально источал тревогу, однако в его взоре, обращённом к вампирше, проскакивала и слабина — как у волка, который проиграл схватку за самку и подставлял победителю беззащитный живот. Для самолюбия было приятно обнаружить себя не последним глупцом в отряде, но это-то и настораживало. Неужели наставления Владминара разом выплеснулись у Дерека из ушей, стоило ему попасть под харизму вампира?!

Момента, когда Владминар спрятал шаэ’рун, я не заметил. Услышал только, как он рванул фибулу посечённого плаща и отбросил его.

— Всё равно эта тряпка уже ни на что не годна, — объяснил он и подошёл к телу, запутавшемуся в кустарнике. Затрещали ломаемые ветви, когда он принялся освобождать от них мертвеца. Тем не менее заинтересовал рыцаря не угольчатый, вернее, не совсем он. Щёлкнула застёжка, и Владминар критическим взором оценил состояние своего приобретения.

— Маловат, — пробурчал он, — но сгодится.

Накинув плащ на плечи, рыцарь закутался в него, проверяя, не мешает ли ткань дотягиваться до клинка. Удовлетворённый результатом, он хмыкнул и широким шагом двинулся ко мне. Я отдёрнулся, уходя от удара, и вскинутая для рукопожатия рука повисла в воздухе. С секунду ничего не происходило. Затем, чувствуя, как пылают щёки, я протянул ладонь, и она попала в стальные тиски ладони рыцаря. В желудке что-то протестующе булькнуло, по телу промчалась волна омерзения.

— Ты не инициирован.

Я кивнул.

— Это плохо?

В груди шевельнулась ледяная змейка. Как поступить, если он предложит прямо сейчас посвятить меня во тьму? Я не желал провести остаток жизни, привязанный к силе, которая сводила с ума куда более стойких людей.