Отличного поручителя избрал Климент. Любой вменяемый человек из тех, кто претендовал на пост легата, отказался бы от подобного поручения, а вот безумцу оно под стать. Впрочем, едва ли это единственная причина; впоследствии всю вину наверняка свалят на него как на сумасшедшего, да и от Юлия его следовало убрать.

Верия пробирал хриплый смех всякий раз, когда он вспоминал последний разговор с понтификом. Месть! Словно она заботила его.

А может быть, и заботила. Но вот кому предназначалась эта месть? Верий полагал, что отомстит он прежде всего себе. В планируемой заварушке проклятая удача наконец ему откажет, так твердило чутьё. Верия этот расклад устраивал.

Элайна… порой он видел черты сестры в проходивших мимо женщинах. Девчонки или старухи — неважно, на миг в них проглядывала Элайна, и он замирал, точно громом поражённый. Откуда ей взяться здесь? Здравый смысл подсказывал, что она томится в рабстве у богатого варвара, но поражённое порчей сознание упорно подкидывало миражи.

Стылым утром разведчики доложили, что в долине неподалёку находится деревня неупокоенных и ею занялись аглорцы. Окружили, чтобы ни один мертвец не избежал уготованной участи — спасения посредством очищения.

Верий усмехнулся. Он заканчивал завтракать, а вернее, впихивал в себя ложку за ложкой клейкую кашу, от которой его выворачивало, хоть желудок терзало от голода. Переданные сведения служили великолепным предлогом развеяться, то есть избежать пытки пищей.

Верий поднялся, размял плечи. В последнее время с телом творились странности. Кости чувствовались инородными предметами, невесть как попавшими в мясной мешок. При движении они скрипели — он и только он слышал, как они тёрлись друг о друга, двигая плоть. Это не причиняло боли, но вызывало отторжение, отвращение к рукам и ногам.

Штабные офицеры возражали, но без ретивости. После пары инцидентов они поняли, что образумить легата всё равно не выйдет, а вот неприятностей он им доставить вполне мог. Кроме того, Верий даже не пытался делать вид, что управляет Легионом Света. Он тревожил окружающих одним видом. В его отсутствие парни расслабятся и, может быть, выдадут парочку приличных идей насчёт распределения запасов или порядка продвижения октагинтурий.

Не то чтобы идеи могли спасти их.

С собой Верий захватил свиту — аглорцы уже усвоили, что он без неё нигде не появляется. Усвоили и привыкли. Восточники никогда не расслабятся возле ремана, всегда будут настороже. А вот бдительность южан облик охраны Верия усыпил. Он иногда заявлялся на собрания, окружённый целой толпой, и в лицо военачальникам восточников говорил, что не может чувствовать себя в безопасности без верных людей. Страх и подозрительность наполняли комнату вонью похлеще медумной.