Дерек всегда казался уязвимым к вампирскому гипнозу. Я боялся, что после смерти Владминара сдерживать его будет некому. Вряд ли Вероника обладала достаточным авторитетом для него, чтобы прислушаться к ней и обойти расставленную обаянием Пандоры ловушку. А уж то, что он представлял собой часовую бомбу с таймером, настроенным на неизвестное время, и вовсе вызвало лёгкую тошноту.

Владминар… я поймал себя на мысли, что жалею о его гибели. Он был тем, кем он был, — слугой повелителя зла, человеком, сражавшимся со светом. Тем не менее для меня он навсегда останется хорошим наставником, который многому обучил меня. Его смерть наполнила сердце горечью, однако для скорби не было времени. Предстояла долгая скачка — отсюда и до заката. держаться предстояла вблизь от южного большака, ведущего в Мадил. Раз весь север занят вражеской армией, мы подберёмся к Старой Литеции с юга.

Первый привал случился уже в сумерках. Моё предсказание исполнилось с точностью, о которой я немало жалел: Вероника и Пандора уживались вместе не лучше, чем сноп сена с горящим спичечным коробком. Магичка пыталась командовать; вампирша с истинно королевским пренебрежением пропускала её приказы мимо ушей. Пандора делала что хотела и как хотела, и суровость, которую на себя напускала девушка, её сперва забавляла, а после — стала раздражать.

В конце концов я подобрался к Веронике и шёпотом посоветовал ей прекратить цепляться к Пандоре. Владминар — боги, какой мудрый был человек! — чаще всего притворялся, что Пандоры не существует. Он презирал и опасался её, но для вооружённого перемирия хватало того, что он делал вид, будто не замечает её.

Веронике мой совет не понравился. Она терпеть не могла вампиров, в чём я был с ней солидарен, однако, в отличие от меня, девушка явно не стремилась развить в себе зачатки дипломатии.

— Я — единственный полноценный рыцарь Владыки в отряде, а значит, я главная, — заявила она, но прекратила донимать Пандору. По крайней мере, этим вечером.

Живость её ответа порадовала меня: она приходила в себя, восстанавливалась после заключения, которое сломило бы меня, как тростинку. А вот её поручение заставило передёрнуть плечами. Спорить я не имел права — не после того, через что вынудил её пройти. Но и не ломился к ручью вприпрыжку, лишь бы поскорее набрать воды. А её понадобилось много.

Собравшись у костра, мы ужинали: Пандора — кровью пойманного рябчика, а остальные — похлёбкой из птицы, чёрствым хлебом и слегка заплесневелым сыром. Разжечь огонь разрешила Вероника; по её словам, погоню скорее приведёт лёгкий флёр тьмы, тянувшийся за Дереком. Я лишь понадеялся, что за её мотивацией не стояла нечто куда более низменное. Почти всю нагретую воду Вероника забрала в палатку, чтобы вытереться шерстяным одеялом, используя его как влажное полотенце.