Пуля и в самом деле застряла у Софии в брюшной полости, но перед этим она насквозь прошила джиннию.
Тело джиннии должно было с легкостью расступиться вокруг нее, как огонь свечи вокруг пальца. Но раны ослабили ее, и пуля вместо этого оторвала крохотную частичку ее существа и перенесла ее прямиком в тело Софии, где она засела рядом с маткой. Пламя должно было угаснуть, не в состоянии существовать внутри человеческого организма. Будь на месте Софии кто угодно другой, именно так и произошло бы.
Но тело Софии уже когда-то было вместилищем пламени джиннов.
И крохотный уголек, мельчайшая частичка пепла так и осталась в нем.
За последующие годы тело Софии наращивало вокруг этого крохотного уголька рубец за рубцом, обволакивая его со всех сторон, точно жемчужница песчинку. И теперь, когда новое пламя заметалось у нее внутри, отчаянно силясь выжить, оно почувствовало поблизости потухший уголек, надежно укрытый внутри своей маленькой норки. Место, где оно могло существовать.
Из последних сил пламя собралось и прорвалось туда.
Уголек вспыхнул – и тонюсенькая ниточка огня протянулась по позвоночнику Софии вверх.
Джинния слепо перевернулась в воздухе. Что-то происходило где-то вдалеке, но одновременно и внутри нее. Внизу лежал Западный Бродвей и надземка, а там, в соседнем квартале, мороженщик катил куда-то тележку с фруктовым льдом вроде тех, что она видела, когда ходила гулять с тетушкой в Центральный парк. Она всегда просила купить ей фруктового льда, но тетушка говорила…
Словно споткнувшись, джинния застыла прямо в воздухе. Ее скрутил спазм. Она
На долю секунды в воздухе возникла обнаженная женщина и камнем полетела вниз.
Она мгновенно дематериализовалась опять и, заново поймав ветер, взлетела выше. Там, внизу, лежали Юнион-сквер и Медисон-сквер, разделенные Грамерси-парком. С одной стороны Ист-Ривер, с другой – Гудзон. Улицы и проспекты, городские кварталы, паромы, лотки с горячими сосисками. Торговцы арахисом. Старьевщики. Астор-Плейс, Вашингтон-Mьюз, рекламные щиты, навесы кафе, китайские фонарики, продавцы прецелей, разносчики газет, табачники…
Джинния завизжала от ярости.