София приложила руку к стеклу.
Дайма.
Дайма.
Она видела себя глазами джиннии, словно двойным зрением: человеческое лицо за стеклом, слабо сиявшее изнутри каким-то новым светом.
Они долго смотрели друг на друга.
Мне следовало бы проникнуть внутрь и вырвать себя из тебя, сказала джинния.
Мне следовало бы проникнуть внутрь и вырвать себя из тебя,
На мгновение София испугалась, что она сейчас так и сделает, но потом покачала головой.
У тебя все равно остались бы мои знания. Мои слова, мои воспоминания. Узнав что-то, невозможно больше перестать это знать.
У тебя все равно остались бы мои знания. Мои слова, мои воспоминания. Узнав что-то, невозможно больше перестать это знать.
Хватит злорадствовать! – закричала джинния.
Хватит злорадствовать!
Я не злорадствую, Дайма. Просто это так и есть.
Я не злорадствую, Дайма. Просто это так и есть.
Колыхание в воздухе, точно рыдание. Ты разрушила мою жизнь.
Ты разрушила мою жизнь.
Мне жаль. Мне правда жаль. Но ты это сделала с собой сама.
Мне жаль. Мне правда жаль. Но ты это сделала с собой сама.
Джинния поникла в воздухе. Потом развернулась, глядя на запад, в сторону реки, до которой был всего квартал лету. Тогда я сама и положу этому конец.
Тогда я сама и положу этому конец.