– Тебя тоже касается! – Пашка пьяно грохнул ладонью по столу Ламы. – Давай, топай отсюда!
Лама не шевельнулся и не удостоил его даже взглядом. Неотрывно, как кот, приметивший усталую птичку, он глядел на владельца харчевни.
– Косорылый! К тебе обращается боец Красной Армии! – Пашка вздернул автомат ППС.
– Значит, вот как, достопочтеннейший Бо, в твоем доме принято обращаться с гостями? – вкрадчиво сказал Лама.
– Я прошу простить моего юного друга, – по-китайски ответил Бо с глубоким поклоном. Повернулся к Пашке: – Китайски гость уважать, китайски гость улыбаться!
Пашка мрачно опустил ствол.
– Господину угодно отужинать? – Бо опять перешел на родной язык.
– Люди говорят, ты делаешь лучший ханшин во всей Маньчжурии, – Лама развалился на лавке.
Папаша Бо кивнул и принес кувшин. Наполнил изящный фарфоровый стаканчик и поставил на стол перед Ламой. Тот понюхал прозрачную жидкость и, не притронувшись, отодвинул стаканчик:
– Люди редко говорят правду.
Небольшим треугольным ножом Лама принялся выкорябывать на столешнице горизонтальную линию – параллельную двум другим, которые он вырезал раньше.
– Полукровка твоя приемная меня знает. А ты знаешь, кто я, достопочтенный?
Бо помедлил, потом кивнул.