– …по распоряжению госпожи фон Зильбер, –  повторил седой мужчина и слегка поклонился.

Голова у Алины гудела, как тяжелый колокол, по которому кто-то вдарил кувалдой, и уже начали отпускать анальгетики, потому она не сразу, но все-таки поняла, что к чему. Представительный мужчина в очках оказался главным врачом больницы, который в компании своего заместителя, заведующего отделением травматологии, лечащего врача и еще нескольких специалистов, которых Алина не в состоянии оказалась запомнить, явился сообщить, что ее переводят в лучшую палату платного VIP-отделения по настойчивой просьбе глубокоуважаемой Марии Аристарховны, подкрепившей оную просьбу полной оплатой всех услуг, каковые только могут понадобиться. У Алины не было сил выяснять что-то или противоречить. Когда двое санитаров со всей возможной осторожностью нежно усаживали ее в каталку, Алина посмотрела на соседнюю кровать: та была белоснежно пуста, как арктическая пустыня.

В просторный коридор VIP-отделения из двух высоких окон в северном и южном торце лился холодный свет, казавшийся ярче из-за витражных стекол, изображавших склоняющихся друг к другу старцев в античных тогах. Алине показалось, что ради нее высвободили весь этаж: было тихо, звонко, прохладно, пахло антисептиками и чистотой, а в палате ее встретило цветочное благоухание георгинов, пионов и калл, расставленных в вазах на тумбах, подоконниках и столах.

– Итак, у меня хорошие новости! –  бодро сообщил заведующий отделением, через полчаса навестивший Алину вместе с лечащим врачом. К ней вообще теперь все ходили никак не менее, чем по двое, включая очаровательных молоденьких медсестер, которые мгновенно являлись в ответ на нажатие кнопки, чтобы сопроводить Алину куда потребуется, и даже меню с утра ей приносили вдвоем, почтительно ожидая, что она выберет на завтрак, обед и на ужин.

– Коллега, я тоже врач, можно без жизнерадостных прелюдий, –  сказала Алина.

Впрочем, новости и в самом деле оказались неплохи и заключались в том, что в целом ей повезло. Несмотря на тяжелую черепно-мозговую травму, обошлось без субдуральной гематомы и трещин в костях черепа. Сломанные ребра не пробили легкие, хотя все шансы на это имелись, учитывая силу ударов и угол, под которым они наносились. Перелом орбиты левого глаза оказался неосложненным и не затронул собственно глазное яблоко. Сломанный нос пришлось вправлять, но и здесь ограничилось небольшой репозицией и тампонадой.

– Возможно, что даже пластика не понадобится в последующем, –  оптимистично предположил завотделением, и лечащий врач энергично закивал.