– Диминутивы в канцелярите: проблемки, документики, вопросики, –  предложил я.

Машенька переспросила, пошевелила розовыми припухлыми губками, запоминая новые слова, и продолжила:

– Когда у мужчины сползают на заднице джинсы: он сидит, например, за барной стойкой, и что-то с важным видом втирает бармену, а весь зал в ресторане созерцает половину его толстого голого белого зада, фу!

– А бармену он рассказывает про собственное величие и врет, непременно намекая на связи с коррумпированными силовиками.

– И еще коверканье слов как бы в шутку, особенно в разговоре с девушками!

– Фотографии в социальной сети с рыбой и шашлыком.

– Седые блондины!

– А они-то почему?!

– Не знаю, просто выглядит нелепо: человек и так светловолосый, а тут еще и поседел.

Но сегодня Машеньке не сиделось, и после завтрака ей снова захотелось кататься верхом.

– Мне уже вечером уезжать обратно в этот глупый Пансион, и торчать там опять всю неделю! Ненавижу его!

Сибилла стоически восприняла необходимость вновь покинуть уютное комфортное стойло с душистым сеном, а Медуза, кажется, даже обрадовалась новой прогулке, разделяя чувства хозяйки. Мы выехали за ворота. На другом конце двора, у открытой двери спортзала, курил Петька. Он заметил нас, похабно ощерился и, шутовски размахивая руками, низко поклонился.

Погода ныне благоприятствовала прогулке, насколько это вообще возможно для середины осени в наших широтах. Прохладный воздух был тих, недвижен и полон густыми ароматами прелых трав и подмерзающей влажной земли. Небо было похоже на бледно-серый светящийся купол, и в такие дни мне казалось, что оно в самом деле касается земли где-то чуть дальше границы Усадьбы и что за изрезанной кромкой густого леса и линией невидимого морского прибоя нет ничего, кроме равнодушной пустоты.

Мы ехали шагом через пустошь в сторону заболоченного ручья, как вдруг услышали за спиной приближающийся перестук копыт: нас догоняла Вера верхом на своем вороном коне.

– Прошу прощения, если помешала, но я тоже выбралась прокатиться верхом и подумала, что, быть может, вы не станете возражать против компании?

Я промолчал, охваченный предчувствием неприятностей, но Машенька благосклонно кивнула:

– Нет, что вы, извольте!

Белоснежная красавица Медуза со своей прелестной наездницей шла от меня справа; Вера пристроилась слева, и мы некоторое время молчали, украдкой поглядывая друг на друга.

– Сегодня у нас была лекция о базовых чувствах, –  наконец заговорила Вера. –  Рассказывала мальчишкам о том, что мы рождаемся с четырьмя основными эмоциями: радостью, печалью, страхом и гневом, и поэтому жизнь наша лишь на четверть состоит из радости, и то если повезет, а все остальное время мы гневаемся, боимся или страдаем.