составляет одно лишь отношение представлений к предмету, стало быть, их объективную

значимость, следовательно, превращение их в знание; на этом единстве основывается сама

возможность рассудка.

Итак, основоположение о первоначальном синтетическом единстве апперцепции есть

первое чистое рассудочное познание, на нем основывается все дальнейшее применение

рассудка; оно вместе с тем совершенно не зависит ни от каких условий чувственного

созерцания. Так, пространство, чистая форма внешнего чувственного созерцания, вовсе еще

не есть знание; оно a priori доставляет только многообразное в созерцании для возможного

знания. А для того чтобы познать что-то в пространстве, например линию, я должен

провести ее, стало быть, синтетически осуществить определенную связь данного

многообразного, так что единство этого действия есть вместе с тем единство сознания (в

понятии линии), и только благодаря этому познается объект (определенное пространство).

Синтетическое единство сознания есть, следовательно, объективное условие всякого

познания; не только я сам нуждаюсь в нем для познания объекта, но и всякое созерцание, для того чтобы стать для меня объектом, должно подчиняться этому условию, так как иным

путем и без этого синтеза многообразное не объединилось бы в одном сознании.

Это последнее положение, как сказано, само имеет аналитический характер, хотя оно и

делает синтетическое единство условием всякого мышления; в самом деле, в нем речь идет

лишь о том, что все мои представления в любом данном созерцании должны быть

подчинены условию, лишь при котором я могу причислять их как свои представления к

тождественному Я и потому могу объединять их посредством общего выражения я мыслю