Последнее — и самое главное.

— Вы говорили об айринах, доставлявших зверокрылов в Фарнайл, — медленно произнесла Найви. — Я хочу знать, кто это был.

— Зачем? — Грэм смерил её взглядом. — Убийство твоей семьи организовала Гайна… с моего одобрения.

— Но идея была не вашей, — тихо уточнила Найви.

— Зато план со зверокрылами был моим, а началось всё с него. Так какая тебе разница, кто помогал мне?

— Вы не айрин, — сказала Найви. — Вам нет прощения, но вы не предатель — просто враг. А предатели хуже врагов.

— И ты не желаешь моей смерти?

Найви покачала головой.

Не так давно она желала именно этого. Но Грэм нёс Айвэна на плече — пусть и раненого из-за него же, и сбросить это со счетов она не могла.

Любого злодея легко ненавидеть, пока он в маске… как ловчие, явившиеся в Прилесье. Но того, кто на твоих глазах рассказывал ребёнку про горы с ракушками, ненавидеть сложнее — даже зная, что маска ждёт его в шкафу.

— В Тилмирите погиб мой друг, — с болью проронила Найви. — Его звали Алвин Фрэйн, он был алхимиком. Однажды он сказал, что те, у кого есть совесть, платят за свои преступления двойную цену.

— Потому что им не везёт? — уточнил Грэм.

— Нет. Потому что они понимают, что делают.

Смотритель с трудом выпрямил спину, не сводя с Найви глаз. Под его цепким взором она закончила:

— На вашу беду, совесть у вас имеется, так что ваша расплата впереди. Может, сейчас вы и отвертитесь, но когда-нибудь судьба предъявит вам счёт… В двойном размере.

По взгляду смотрителя Найви вдруг поняла, что он думает так же. Он теперь каждую ночь будет ждать этого счёта.

После паузы Грэм глухо сказал:

— Дом Торхо. Они помогали мне получить зверокрылов.

Найви почудилось, что ледяной стержень кольнул нутро.