Найви отвернулась. Она и впрямь ничего не чувствовала.
Голос Мирлы стал жёстче:
— Живя с людьми, айрин теряет связь с островами — и твоя связь порвалась навсегда. Три дня внизу — и наша сила слабеет, месяц — и мы уже не маги… Только полукровки, рождённые от человека и айрина, сохранят дар волшбы вне островов. Есть даже давнее поверье, — Мирла задумчиво усмехнулась. — Якобы полукровка, коснувшись сердца острова, станет сильнейшим колдуном — никто, правда, не проверял… — она приблизилась к Найви и закончила: — Я это к тому, что ты не одна из нас: в Нижнем мире ты стала другой.
Найви молчала — тяжесть услышанного сдавила ей грудь. Она и рада была бы возразить, но не могла.
— Нельзя тебе на Ун-Дай, — подытожила Мирла. — При всех богатствах, что тебя ждут, ты лишь белая ворона, которой легко воспользоваться.
— Пешка с гербом короля… — прошептала Найви.
Мирла смягчилась и попыталась её утешить:
— Ты можешь остаться на Джонге. Конечно, не во дворце — он принадлежит Льену и Айе, — но достойное жилище тебе найдут. То же касается и твоих спутников. Со временем вам и занятие какое-нибудь отыщут… А с Цаанги договорятся: пообещаешь держаться подальше от Ун-Дая, и тебя не тронут.
Найви не отвечала, — да и был ли в этом смысл? Её судьбу уже решили… пожалуй, даже не сейчас, а ещё восемь лет назад. И решение было оглашено свистом стрел.
Они постояли ещё немного, а потом Мирла сказала:
— Пора улетать.
— Постойте… — встрепенулась Найви. — Когда папа с мамой спасли меня, они пели песню — вы не знаете, какую?
Она сама удивилась, что спросила об этом… Впрочем, раньше и спрашивать-то было некого.
— Песню Ветра, Найви, — сказала Мирла. — Айрин поёт её тому, кого любит, отдавая за него жизнь. Про решившихся на это говорят, что свои души они отдали ветру. Слова той песни нигде не записаны, и нет нот, чтобы передать её мотив… Она сама возникает в сердцах тех, кто решает собой пожертвовать, — сделав паузу, Мирла с сочувствием добавила: — Твои родители отдали свои жизни, чтобы жила ты — и вовсе не затем, чтобы ты стала мишенью для Цаанги.
Найви оседлала Анлура, хотя глаза её были влажными. Мирла вскочила на своего зверокрыла (потом она скажет, что зовут его Шонг) — и они вновь полетели мимо глыб, вырастающих со дна «кратера».
И вдруг Найви вздрогнула, хотя вздрагивать следовало ещё две минуты назад.
Ей ведь встречалась та, кто легко колдует в Нижнем мире.