— Что же это получается, те, кто в этих городах живет, вниз головой ходят? Ну, если мы их отсюда видим?.. Нет, Атеа, наверное, это все-таки другое что-то…

Тогда Атеа до хрипоты выспрашивала ее, что же такое звезды — и Меред отвечала, что это всего лишь души ушедших людей, что держат в своих руках крохотные фонарики. Так ее учил отец, и парренская девочка упрямо отказывалась принимать что-то иное на веру. Сама Атеа тоже не особо-то много знала о звездах — ей мать тоже всегда рассказывала всяческие байки. Однако ее мысль казалась ей по-настоящему важной, поэтому девочка ухватилась за нее так крепко, как только могла. Впрочем, со временем мысли о звездах отошли на второй план, уступая место искрам на донышке красивых глаз напротив. Сколько было тех глаз в ее жизни, Атеа тоже давным-давно не считала, но это стало определенно интереснее звезд.

Сводчатые коридоры Северного Гнездовья то и дело упирались в лестницы, стремящиеся вверх. Высокие окна с цветным узором витража вдоль кромки разгоняли полумрак, и Атеа видела, как медленно танцуют серебряные пылинки, высвеченные полосой света. Дамала поднималась все выше, и сквозь стекло Атеа видела соседние башни, хозяйственные блоки внизу, тренировочное поле. Ноги уже начали гудеть, когда Наставница наконец привела их почти под самую крышу, увенчанную птицами. Лестница поднималась еще выше, но Дамала направилась прямо по коридору, и девушки последовали за ней. Атеа нахмурилась: по легенде, Лорелей обитала на самом верху Северного Гнездовья, как раз под крышей — сама Атеа не раз острила насчет того, что Старшую должны были прозвать не Неясытью, а Чердачной Летучей Мышью.

— А разве нам не выше? — не выдержав, поинтересовалась она у Дамалы.

— Вам не выше, — проскрипела та, и Атеа поморщилась. До чего же голос мерзкий — под стать роже и характеру. Вот верно говорят: боги все делают так, чтоб сходно было. Красивый — так во всем. Урод — так Дамала.

Крылатая остановилась перед окованной железным орнаментом дверью и коротко постучала по отполированной поверхности. Подошедшая поближе Меред присмотрелась к узорам древесины и восхищенно выдохнула:

— Орех! Ничего себе… Всегда мечтала поработать…

С той стороны двери послышался чей-то голос. Дамала, толкнув дверь, бросила холодный взгляд на Меред.

— Застану с лобзиком или еще чем-нибудь под дверью — прибью к бесовой матери.

Она скользнула в проем двери, и Атеа, наклонившись к пунцовой Меред, тихо шепнула ей на ухо:

— Это прямо подстегивает, правда, Меред, дорогая?.. Я бы на твоем месте не задумывалась.