— Стало быть, мы задержимся здесь? И значит, все свершится скоро?..

Их внимательные взгляды обратились к ней — но они почему-то не страшили. Шедавар положила руку на плечо Инарэ и чуть сжала его:

— Мы не задержимся. Вне зависимости от исхода Совета, я не намерена торчать здесь и прохлаждаться. Мы должны быть в Лореотте. Поэтому выдвигаемся сразу после окончания Совета, в ночь, — она подняла взгляд на небо без единого облачка, наливающееся ночной зимней теменью, — Местность ясно будет просматриваться, так что мы справимся.

— Да не вопрос, — хмыкнула Этанэвар. Шеда кивнула ей, продолжив:

— А что до Совета — не берите в голову пока. Я еще и сама не знаю, чем он кончится. Главное — мы уведем сюда детей и пойдем загонять всю эту погань туда, откуда она вылезла. Вместе с Птицами. А остальное — будем действовать по факту. Отдыхайте. Я приду, как только все закончится.

Стражницы закряхтели, собираясь отдать ей честь по уставу, однако Шедавар лишь фыркнула:

— Да сидите уже, старушки мои, не тревожьте бренные тела.

В ответ ей послышались возмущенные вопли вперемешку со смехом эльфиек, но Шедавар уже шагала к Дому, выделенному ей Реанэсс. У каждого правителя был свой гостевой Дом, в котором он отдыхал, когда находился в другом городе. Шеда хорошо знала строение, отданное ей — и оно даже нравилось ей: уютное и маленькое помещение всегда было теплым, чистым, и пахло в нем звериными шкурами, сушеными травами, горячими угольями и выстиранными простынями из мягкого светлого хлопка. Под стрехой развевалось белое полотнище, на котором, вышитое черной нитью, пестрело двенадцатью спицами колесо, которое на ветру словно катилось по волнам ткани. Шеда легко взбежала на светлое крыльцо, и ночь, уже опустившаяся на Аэль-Роадан, легла на пороге перед дверью, не смея войти в Дом, где на столе горела масляная лампа с изящным стеклянным куполом, и где мягкие тени прятались по углам.

Сбрасывая с плеч пальто, королева прошла вглубь комнаты, маленькой — но совсем не тесной. Небрежно бросив пальто на узкую кровать, застеленную оленьей шкурой, Шедавар опустилась на кривоногую табуретку возле стола, рассеянно разглядывая кольцо света, что легло на столешницу вокруг лампы. Золотые полоски-огоньки окружали его, мягко обнимая, как обнимает драгоценное ожерелье тонкую женскую шею, и Шеда заворожено глядела, как они едва заметно колеблются, когда огонек пламени раскачивался в плавном танце. Стало как-то тише и спокойнее — и за это Шедавар всех богов благодарила. Раз уж я не могу придумать ничего путного, Небо, так успокой меня. Я полагаюсь на твою волю, Ниэнавар. Пускай все свершится так, как должно. Она прикрыла глаза, позволяя рыжеватому полумраку обнять себя, а потом что-то произошло, и Шеда открыла глаза, разом напрягаясь и обращаясь в слух.