— Конечно, — светловолосая женщина сверкнула прозрачно-синими глазами, исподлобья глядя на ведьму, — Ибо это — энергии Темной. Мы хотим сохранить чистоту, хотим сберечь мир. Вы же выпустили их на волю, и потому лишь вам разбираться с Охотой — мы руки своей не приложим к этому, даже если угроза реальна. Возможно, ты заманиваешь нас в ловушку специально, ведьма, чтобы потом нанести удар? Сама ведь рассказывала здесь нам о том, что все в мире — воля Творца, даже Темная со своими приспешниками… Что же ты противишься небесной воле и идешь против нее? Мы не купимся на это!

— Мне был дан знак, — Мара продолжала улыбаться, ощущая странную легкость и почему-то благодарность. Было ясно, что здесь им с Даэн ловить нечего, однако только что она наконец поняла, что Бессмертный даровал ей великую милость.

— Какой же? — фыркнула женщина, скрещивая руки на груди. Ведьма Гарварны дернула плечом:

— Мы были в Мертволесье, и там Бессмертный позволил мне обернуться светом. Тот свет поразил темных духов, напавших на нас. Сдается мне, если бы Творцу не был угоден мой шаг по этому пути, он бы дал мне умереть, не явив даже тени своей милости.

— Это правда, — Даэн, до того молчавшая, тоже сделала шаг вперед, уверенно глядя в глаза седовласому мужчине, — Я была там в тот час и видела, что произошло, своими глазами, — помолчав, она глубоко вздохнула, прикрывая ресницы. Когда она вновь открыла глаза, взгляд ее был задумчивым и спокойным, — Птицы Келерии зовут Хартанэ, высшую ипостась Светлого, для того, чтобы справиться с темнотой. Если бы я позволила себе хоть на миг усомниться в Шестикрылой, кости мои давно бы глодал ветер. Но я жива. И я верю тому, что говорит Мара.

— Это потому, что ее ложь отравила и тебя, — мальчишка, совсем уж бледный, мелко затряс головой, — Не пройдет и луны, как ты отвернешься от Светлого! Мы вообще не должны выпускать вас из Алосты, чтоб этот яд не расползался дальше по миру! Вас нужно заточить, а лучше — отпустить ваши души к праотцам, прилюдно, чтоб каждому была наука!

Соборники вновь переглянулись — на этот раз как-то неуверенно. Светлокосая женщина вопросительно взглянула на пожилого мужчину, и тот на мгновение заколебался. Даэн рядом небрежно положила руку на рукоять Крыла, и Мара ощутила, как вокруг Птицы золотом заиграли энергии, отвечая на ее зов.

— Попробуй, — флегматично пожала плечами ведьма, погружаясь в пустоту внутри себя. Рукам стало тяжело и как-то горячо, и вся мощь мира покорным потоком направилась к ней, послушная, но в то же время — совершенно свободная и вольная. Хранители Алосты замерли на своих местах, и на дне их расширившихся зрачков Мара видела страх, — Однако знай: ни одна из нас не пойдет в ваши руки добровольно. Трижды подумай, хочешь ли ты того.