— Умный ты человек, дружка, — благосклонно кивнул ему Всеволод. — Ты мне сразу понравился.

— Ясное дело, — прищурился Яромир. — Я прямо как слиток золотой — всем нравлюсь. А только все же правду боярин говорит, неладно вышло. Надо бы тебе нам хоть какую мзду выдать в утешение. Все ж таки старались, добывали тебе диковинки всякие — ты уж нас вознагради, не поскупись… Чтоб нам князю от тебя гостинцев каких-нибудь привезти — а то ведь рассерчает…

— Вознагражу, не сомневайся! — ухмыльнулся в бороду князь, обрадованный, что так дешево отделается. — Злата-серебра отсыплю, платьем одарю с собственного плеча, клинок булатный вручу, самоцветами дивными украшенный!.. И то сказать — не совсем же с пустыми руками ворочаться? Так Глебу и передайте — сам-то я б с удовольствием с ним породнился, да вот, вишь, Оленка моя заартачилась, дуреха… Пусть уж сердца на меня не держит — чай, соседи в дружбе жить должны!

— А еще хорошо было б, если бы и дочка твоя что-нибудь князю нашему подарила — на память добрую, — просительно улыбнулся оборотень. — Пустячок какой-нибудь — платочек, или там кошелек… Главное, чтоб ее собственная вещица была, от чистого сердца. Сам знаешь, не подарок дорог, а внимание…

— Непременно что-нибудь пришлю, непременно! — легко согласился Всеволод.

— Ну что ж, благодарствую, княже, за ласку твою, за щедрость, — низко поклонился Яромир, старательно пряча усмешку. — Загостились мы у тебя, угощенья твоего покушали — пора уж и честь знать. Не поминай лихом, князь, поедем мы домой…

— И то — солнышко еще высоко, дотемна много проехать успеете! — поддакнул князь. — Езжайте, езжайте себе! Глебушке от меня поклон — при случае ответный визит нанесу!

— Будем ждать, — усмехнулся Яромир, разворачиваясь к дверям.

— Ну, дружка!.. ну!.. — не выдержал такой измены боярин Фома. — Куда пошел?.. эй, куда пошел?.. А ну, стой!.. оборотись, когда кличут!..

Глядя на боярина, теребящего удаляющегося дружку, князь ощутил несказанное довольство. Вышло все так, что лучше прямо и не бывает.

Диковинки редкостные заполучил — раз. Придется, конечно, сколько-то подарочков за них отвалить, чтоб жадным не показаться, ну да это ничего, это не страшно. Казна не обеднеет.

Тем более, что золото со дна Белого озера ее здорово пополнило…

От зятька неудобного избавился — два. Теперь не придется Тиборску на помощь идти — его дело сторона, с Глебом Берендеичем он ничем не связан. Пусть Кащей сколько угодно соседей потрошит — ему-то какое дело? Главное, чтоб его, Всеволода, не трогал.

Точила, правда, грудь смутная опаска, что все же придет и тронет… но это уж, как водится, то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет. Русский человек спокон веку привык на авось надеяться.