— Захватите и мою!.. — не оборачиваясь, крикнул Тугарин.

Громадная сутулая фигура в шлеме-луковице пронеслась сквозь переплетающуюся сеть внутренних дворов, остановившись у медленно вздымающегося и опадающего холма. Крохотные ноздри людоящера стали еще меньше — от холма веяло нестерпимым змеиным смрадом.

— Горыныч!.. — стукнул по одному из шести закрытых глаз Тугарин. — Горыныч, проснись, ты мне нужен!

Правая голова исполинского дракона чуть приподнялась на гибкой шее и внимательно посмотрела на разбудившего. На двух других начали размыкаться тяжелые двойные веки — точно ставни распахнулись.

— Змиуланыч… — сердито пробурчала средняя голова. — Почто будишь посередь ночи?.. Только прикорнули — и на тебе… Что стряслось?..

— Помощь твоя нужна! — мрачно объявил Тугарин. — Не в службу, а в дружбу, Горыныч, довези до Владимира!

— Сейчас?! — возмутилась средняя голова. — Прямо сейчас?! Да мы же только-только сели! Устали, как псоглавец после случки…

— А что тебе во Владимире понадобилось так срочно? — внимательно спросила правая.

— Соратника нашего в полон взяли! Выручать надо, Горыныч! Помогай! До места меня только довези — а там уж сам как-нибудь…

— Соратника, говоришь?.. — медленно переспросила левая голова.

Драконьи головы переплелись шеями и зашептались, взрыкивая и выдыхая ноздрями густой белый пар. Тугарин ожидал, нетерпеливо сжимая кулаки.

Наконец обсуждение окончилось. Змей Горыныч поднялся на всех четырех лапах, ударил по земле тяжеленным хвостом, наклонил все три головы и трубно проревел единым хором:

— МЫ ПОМОЖЕМ.

— Но у нас пустое брюхо, — добавила правая голова. — Покличь скотников, Змиуланыч. Пусть топлива доставят — да побольше, побольше!

Тугарин молча кивнул, тут же скогтив за шиворот какого-то мелкого татаровьина и отправив его на побегушки.

Уже через несколько минут во дворе кипела работа. Старший скотник, вытащенный прямо из постели, остервенело размахивал руками, указывая носильщикам, куда складывать приносимое, чтоб не угодить ненароком в одну из громадных пастей.

— Сюда, сюда, косорукие!.. — выкрикивал он, подзывая всполошенных горных карлов. — Тащите, тащите!.. побольше, побольше!.. Серы сюда, серы!.. огня живого, грецкого!.. На здоровье, батюшка, для хорошего огоньку!.. Вот, курочками заешь!..

Змей Горыныч жадно глотал куски серы, подтаскиваемые бородатыми коротышками, пил черную маслянистую жидкость прямо из бочек, разломил на три части и разгрыз какой-то странный камень, отливающий малиновым светом. Ему привезли целый воз живых кур — живыми он их и проглотил, заедая горючее угощение. Кудахтанье несчастных птиц некоторое время слышалось прямо из громадного живота.