Пока трехглавый дракон насыщался, на нем закрепляли сложную ременную упряжь со множеством хитрых деталей. Поодаль ожидали ратники Тугарина — уже давно наготове, в полном боевом облачении. Сам Тугарин опирался на тяжеленную двустороннюю секиру о длинной рукояти.

— …ооорххх… арррааа… ххххххсс… — послышалось сзади.

— Поди прочь, — угрюмо ответил Тугарин, даже не оборачиваясь.

— …ррассс!.. — гневно зашипели на него.

Теперь каган людоящеров резко развернулся. Позади него железной башней возвышался дивий. Щели в шлеме горят огнем, в груди что-то булькает, откуда-то снизу исходят эти самые невнятные звуки. Истукан, выкованный горными карлами, пытался говорить по-человечески, но выдавал лишь бессвязные хрипы.

— …щщаагааа!.. — сделал еще одну попытку немой страж.

— Возвращайся к Яге и скажи — я улетаю, и ей меня не переубедить! — повысил голос Тугарин.

Дивий с лязгом поднял тяжелую десницу и протянул ее к плечу людоящера. Похоже, старая ведьма приказала ему задержать Тугарина во что бы то ни стало.

Каган злобно ощерился. Мелкие зубки разомкнулись, рисуя воинственный оскал. Дивий жалобно промычал еще что-то и попытался схватить ослушника — но так, чтобы случайно не нанести телесного ущерба. Дивиям запрещено причинять вред кащеевым прихвостням — особенно таким высокопоставленным, как Тугарин Змиуланович.

А вот Тугарину никто ничего подобного не запрещал.

Свист!!! Удар!!! Могучий людоящер выхватил исполинскую секиру с таким рвением, что та промелькнула смазанным полумесяцем. Один-единственный взмах… и он отсек нерасторопному дивию полруки!

Железный богатырь звякнул шлемом, чуть опуская голову, и поднял к глазам-щелочкам дымящуюся культю, истекающую чем-то студенистым. Из недр дивия доносилось растерянное гудение.

— Полетели, быстрее! — вскарабкался по крылу Великого Змея Тугарин. — Горыныч, долго ль еще?!

— ДА ДОВОЛЬНО УЖЕ! — пророкотал Горыныч, выпуская в черное небо три полыхающих ливня. — ХВАТИТ ТОПИТЬ, ХВАТИТ!

Горные карлы, кланяясь и невнятно бормоча, потащили остатки горючего обратно в сарай. А татаровья-скотники подкатили Горынычу огромную бочку чистой ключевой воды — смягчить пожар, разбушевавшийся в драконьем пузе, дать ему малость успокоиться. Без этой разбавки слишком сильно натопленный Великий Змей порой начинает выдыхать пламя непроизвольно, пышет огнем во все стороны.

Может даже своих задеть.

— Поздорову ли пошло, батюшка? — заботливо спросил старший скотник. — Может, угольку свеженького приказать?..

Правая и левая головы молча повертелись влево-вправо, выпуская из ноздрей крохотные горячие пузырьки.